— Подойди ближе к острову! — сказал голос. Принцесса сделала шаг вперед и остановилась — она не решалась подходить слишком близко, боясь раздавить кого-нибудь на берегу. Взглянув вверх, она увидела, что звезды, еще недавно висевшие совсем рядом с ее головой, как будто начали удаляться, понемногу тускнея в глубине ночного неба.

— Приготовься плыть, — продолжил голос, и Мелисанда почувствовала, как что-то, отделившись от ее уха, скользнуло вниз по руке. В следующую минуту она уже барахталась в воде недалеко от полосы прибоя. Принц Флоризель оказался поблизости и помог ей доплыть до твердой земли.

— Я перелез на твою руку, когда ты несла остров, — сообщил он, — а затем добрался до твоего ухе и начал кричать в рупор. Ты была так велика, что при всем желании не смогла бы меня заметить.

— Ах, милый принц, — вскричала, обнимая его, Мелисанда, — ты спас меня от… от даже не знаю чего. Мне было так страшно и одиноко там, наверху, среди звезд.

Они тотчас поспешили во дворец, необычайно обрадовав своим появлением королеву и короля. Впрочем, король даже радуясь, выглядел озабоченным.

— Неплохо, неплохо, молодой человек, — сказал он Флоризелю и благосклонно похлопал его по загривку. — Вы постарались на славу, но в результате всех ваших усилий мы пришли к тому, с чего начинали. Посмотрите, волосы принцессы растут с прежней скоростью.

Увы, он, как всегда, был прав.

И вновь король сел составлять письмо своей крестной, на сей раз отправив его с летучей рыбой, которая вскоре принесла ответ:

«Только что возвратилась из отпуска. Сочувствую вашим несчастьям. Почему бы вам не применить здесь весы?»

Королевский Совет много часов подряд размышлял над этим посланием. Были привлечены эксперты и консультанты из Палаты Мер и Весов, а также несколько специалистов с центрального рынка столицы, больших мастеров по части взвешивания, недовешивания и обвешивания. Вся эта куча народу, собравшись в тронном зале, судила-рядила так и эдак, высказывала веские замечания, приводила весомые аргументы, но так и не смогла прийти к какому-нибудь мало-мальски толковому выводу.

Принц Флоризель не присутствовал на заседании Королевского Совета, да его и не приглашали, поскольку он не был достаточно компетентен. Однако принц не сидел сложа руки — отправившись в ближайшую мастерскую, он заказал там огромные золотые весы, и, когда заказ был выполнен, установил их в дворцовом саду под развесистым дубом. На следующее утро он обратился к принцессе:

— Моя милая Мелисанда, мне кажется, настало время для серьезного разговора. Мы с тобой взрослые люди — мне уже скоро двадцать, а в эти годы пора остепениться и подумать о будущем. Поскольку мы как будто — если мне, конечно, не изменяет память — решили навсегда соединить свои судьбы, согласишься ли ты довериться мне целиком и полностью?

Принцесса кивнула, пока еще плохо понимая, куда он клонит.

— Тогда спустись в сад и сядь на одну из чашек этих прекрасных золотых весов.

Это весьма экстравагантное предложение несколько подпортило эффект от солидного и глубокомысленного начала его речи, но принцесса тем не менее послушно исполнила просьбу своего будущего супруга.

— А кто сядет на другую чашку? — спросила она, глядя на принца и с трудом сохраняя серьезность, ибо эти весы очень напоминали по внешнему виду обыкновенные детские качели.

— На них не сядет никто, — заявил сей зрелый муж, умудренный почти двадцатью годами жизненного опыта. — Эта чашка предназначена для твоих волос. Понимаешь, в чем дело — мы не можем отрезать волосы от тебя или тебя от волос, поскольку в этом случае кто-нибудь из вас обязательно начинает расти, — я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю твою чудовищ… то есть, твою прелестную фигуру, нависающую над островом подобно туче… то есть, я хотел сказать, подобно прекрасному светлому облаку… Однако я отвлекся.