Но я бежал к пустому месту.

Я мчался к той точке, где раньше торчала странная фигура, ее положение я определил по линии от окна, откуда смотрел, и кучке низеньких кустов слева. Крутя головой из стороны в сторону, я не замедлял бега и уже добрался до того самого места, откуда фигура поманила меня.

Он – или она, или оно – не мог шмыгнуть обратно в лес или перебежать на другую сторону от коттеджа. На это просто не было времени. Но тогда где же он (она, оно)? Не мог же он раствориться в воздухе!

Я продолжал бежать, возможно, чтобы просто не прекращать свою браваду, а не зачем‑то еще. Я заглядывал за деревья, ворошил кусты в поисках кого‑то прячущегося там. Из кучи листвы в конце концов что‑то выбежало, напугав меня до полусмерти, но это улепетывал какой‑то маленький зверек, испугавшийся еще больше меня.

Этот небольшой шок немного охладил меня, и я остановился, осматриваясь влево и вправо, вперед и назад, моя грудь вздымалась, плечи согнулись, а почти голое вспотевшее тело начало остывать.

Закутавшись в халат, я опустился на землю. И, скрестив ноги, тоскливо завыл на луну.

Компания

Мы сидели бок о бок на скамейке позади коттеджа, Боб и я, рядом стояла коробка на шесть банок, а солнце уже начинало краснеть. Вечер был теплым, жужжали шмели, еще не готовясь ко сну. Наши девушки внизу рубили салат, резали ветчину и, по‑моему, слишком суетились для приготовления обычного ужина.

Боб налил себе еще пива и, оглядев темнеющий напротив лес, покачал головой:

– Слишком уж по‑деревенски.

Я осклабился на его неудовольствие.

– Завтра утром отведу тебя в лес на прогулку.

– Только не забудь привязать ниточку, чтобы не заблудиться. – Он выпил и откинулся назад, зажмурившись на солнце, но быстро отвел глаза. – И тебе не надоедает эта тишь да гладь? Я хочу сказать, все это прелестно, но не хочется ли отсюда сбежать, когда немного поживешь?

– Привыкаешь, – ответил я.

– Да, но разве ты не скучаешь по... – Он поискал подходящее слово. – По жизни.

– Этого тут в избытке, если потрудишься оглянуться вокруг.

– Нет, не этой жизни, не природы. Я имею в виду жизнь. Занятие.

– Довольно забавно, но это не проблема Конечно, иногда что‑то начинает скрестись в душе – потому мне так и понравилась наша запись на этой неделе, – но мы не так уж далеко от Большой Коптильни, так что всегда можем прыгнуть в машину и на вечерок смотаться туда.

– И сколько раз вы туда смотались, с тех пор как переехали?

– Да мы же только что устроились, Боб. У нас еще не было времени стосковаться по огням большого города.

Он вытер пиво с подбородка.

– Ну да, конечно, ты прав. Это может быть идеальным местом для времяпрепровождения – слушать, как растет трава, смотреть, как птички вьют гнезда. А для дополнительного заработка можно начать плести корзины.

Я усмехнулся.

– Если ты думаешь, что я буду терпеть это все выходные...

Он хлопнул меня по колену, довольный собой.

– Я шучу, Майк, честно. Сказать по правде, я считаю, что вы очень удачно переехали. Может быть, и я когда‑нибудь сделаю то же самое, но сначала подожду, пока пробьется седина. Эй, смотри, опять здесь эта чертова белка! И в ус не дует, а?

Румбо выскочил из‑за коттеджа, очевидно все еще любопытствуя, что это за компания собралась у нас в выходной. Когда около часа назад прибыли Боб с подругой, он сидел на крылечке и, увидев их, бросился прочь, но только отбежал на безопасное расстояние, а не скрылся совсем. Я был рад, что он справился с потрясением, которое пережил на неделе. Однако сам я еще не совсем пришел в себя.

Я ворочал в голове мысль, не признаться ли Бобу что произошло здесь во вторник, но почему‑то решил, что мой старый собутыльник не воспримет меня всерьез.