|
Собственно, этого он и ожидал, но все равно ощутил укол любопытства: разноречивые слухи о Других сходились на том, что они суть создания сумерек и зари, избегающие прямого солнечного света. Кто-нибудь более робкий, нежели Кеннит, мог бы и испугаться; но робкому человеку и во сне не приснилась бы удача, сопровождавшая Кеннита. Равно как и его меч и умение им владеть. А потому Кеннит просто продолжал неторопливо шагать вперед - и подбирать, что под ноги попадалось. Он делал вид, что ничего не случилось. И в то же время его не оставляло чувство, что и этот его обман не остался незамеченным. Жутковатое, надо сказать, ощущение. «Началась игра в кошки-мышки», - подумал он и тайком улыбнулся.
Какое же раздражение охватило его, когда буквально тут же к нему во всю прыть подлетел Ганкис - и вывалил, задыхаясь, что-де вон там, наверху, сидит Другой и наблюдает за ними! - Без тебя знаю! - оборвал его капитан. Но тут же взял себя в руки. И пояснил обычным своим спокойно-насмешливым тоном: - Знаю, Ганкис. Скажу тебе больше: и ему известно, что мы знаем, что он за нами следит. А посему советую тебе просто не обращать на него внимания, как, кстати, делаю я. Обшаривай себе спокойно свою часть берега. Кстати, нашел ты еще что-нибудь стоящее? - Ну… есть пара вещиц… - без большой радости проговорил Ганкис. Кеннит молча выпрямился во весь рост. Старый моряк порылся в объемистых карманах видавшей виды куртки: - Вот, например… - И неохотно вытащил не пойми что, составленное из ярко раскрашенных деревяшек. Палочки, реечки и диски, некоторые - осветленные. Кеннит так и не понял, что бы это могло быть. - Детская игрушка, - рассудил он наконец. Поднял бровь и стал ждать, что Ганкис покажет ему что-то еще. - И вот… - Узловатая рука моряка извлекла из кармана розовый бутон. Кеннит взял его осторожно, опасаясь шипов. Довольно долго бутон казался ему настоящим - пока он не обнаружил, что черешок очень тверд и не гнется. Кеннит покачал цветок на руке - примерно столько весила бы и настоящая роза. Он повертел бутон так и этак, пытаясь сообразить, из чего тот сделан, но только пришел к выводу, что ни разу еще не встречался с таким материалом. Однако самым удивительным было благоухание, исходившее от цветка: теплое, пряное - именно так пахнет роза, расцветшая в летнем саду. Кеннит прицепил бутон к отвороту камзола (зазубренные шипы надежно ухватились за ткань) и покосился на Ганкиса: дескать, не возражаешь? Моряк поджал губы, но не отважился вымолвить хоть слово. Кеннит поглядел на солнце, потом на морские волны, еще продолжавшие отступать. Для того чтобы вернуться на ту сторону острова, потребуется час с лишком. Не следовало бы особо задерживаться, а то как бы полный отлив не усадил «Мариетту» на камни… Это был редкий и необычный для Кеннита миг нерешительности. Он ведь явился на Берег Сокровищ не только за удивительными находками; всего более интересовало его предсказание, которое мог сделать Другой. Он был уверен, что Другой не откажет ему в пророчестве. И еще ему нужен был кто-то, кто позже подтвердил бы слова Другого. Для того он и притащил сюда Ганкиса. Ганкис у него на корабле был едва ли не единственным, кто, повествуя о своих приключениях, не приукрашивал и не привирал. Ганкису поверят не только члены команды, но и любой пират, встреченный на улицах Делипая (пиратское гнездо называлось так оттого, что там обыкновенно делили добычу, и каждый получал свой пай). А кроме того… Если предсказание, сделанное в присутствии Ганкиса, Кенниту не понравится, Ганкиса нетрудно будет заставить умолкнуть навеки. Свидетель, удобный со всех сторон. Кеннит еще раз прикинул, как обстоит дело со временем. |
