– И у меня ничего не выходит, малыш, – заплакала Тирания. – А знаешь почему? Потому что мы теперь слишком добрые!

   Ужасно, – запричитал колдун. – Я хочу, желаю… Желаю стать в точности таким, каким был раньше. Тогда все будет в порядке…

   – И я! И я тоже!

   Эти пожелания не были рифмованными, однако волшебный пунш их исполнил. В мгновение ока тетка и племянник сделались такими, какими были всегда: злобными в душе и весьма непривлекательными с виду.

   Но это им уже не помогло: ведь катастрофа-нархисториязвандалкогорючий кунштюк-пунш был выпит до последней капли. И последняя капля стала действительно последней для ведьмы и колдуна: оба мертвецки пьяные повалились на пол.

   В тот же миг в пустой чаше из Холодного пламени раздался гулкий, мощный звон колокола. Чаша раскололась на куски.

   А в городе зазвонили церковные колокола.

   – Господа, – сказал Могилус Трупп, который, оказывается, был тут как тут – сидел в старинном кресле Бредовреда, – ваше время истекло. Я приступаю к исполнению своих должностных обязанностей. Имеете ли вы что-нибудь возразить?

   В ответ послышался лишь храп на два голоса. Трупп встал и, прищурив безвекие глаза, оглядел лабораторию.

   – Н-да, похоже, они славно повеселились. Но когда проснутся, настроение у них будетдалеко не веселое. – Он поднял с полу один из бокалов, с любопытством понюхал его и в ужасе отпрянул.

   – Тьфу ты, ангел! – выругался инфернальный чиновник и с отвращением отшвырнул бокал. – Какой мерзкий запах! Сразу чуешь, что в напитке была какая-то дрянь. – Он покачал головой и вздохнул. – И как это люди такое пьют? Впрочем, не удивительно, повывелись знатоки… Поистине, пора этому бездарному сброду уйти с нашей дороги.

   Могилус Трупп открыл свой черный портфель и достал несколько почтовых марок с изображением летучей мыши. Лизнув одну марку, он налепил ее на лоб Бредовреду. Потом прилепил такую же марку на лоб Тирании. Марки при этом зашипели.

   Затем Трупп снова уселся в кресло, положил ногу на ногу и стал ждать прихода адских душегубов, которые должны были уволочь тетку и племянника в преисподнюю. Трупп тихонько насвистывал и пребывал в великолепном настроении, раздумывая о предстоящем повышении по службе.

   В это время Якоб Карр и Мяуро ди Мурро сидели высоко на колокольне городского собора.

   Они еще раз забрались сюда, но на сей раз без труда, ведь сил у них теперь было предостаточно. Они с радостью поглядывали вниз и видели за ярко освещенными окнами людей, которые поздравляли друг друга с Новым годом и веселились. А над городом взлетали в небо бесчисленные ракеты, рассыпавшие искры разноцветных огней. Кот и ворон слушали величественный концерт – новогодний колокольный звон.

   Святой Сильвестр – на сей раз он был каменным изваянием – с блаженной улыбкой смотрел на город с высоты соборной колокольни.

   – Счастливого Нового года тебе, Якоб, – взволнованно сказал Мяуро.

   – И тебе! – ответил ворон. – Желаю успеха. Всего тебе хорошего, Мяуро ди Мурро.

   Ты говоришь так, будто мы прощаемся, – удивился кот.

   – Да. Так будет лучше, – сурово прокаркал Якоб. – Можешь мне поверить. Когда природные условия придут в норму, кошки и птицы снова станут врагами по природе.

   – Жаль, ах как жаль…

   – Э, брось! Все в порядке.

   Некоторое время они молча слушали колокольный звон.