- Ну?

 - Хочу покой, - безапелляционно потребовала Маргарита каким-то немного не своим голосом. Уверенным, сексуальным, с плавным выговором, тянущим гласные. Ковалев подчинился, загнав нетерпение и разочарование поглубже. Раз надо подождать, он подождет. - И есть хочу, - уже более привычным тоном добавила она.

 Макс вздохнул, взглянул в зеркало на бледного Степанова, развалившегося на заднем сиденье.

 - Давай, давай... Подальше отсюда, - все так же страдальчески протянул Олег.

 - Одаренные, мать вашу, - прошептал недовольно следователь.

 Степанов кинул окурок вниз и, перегнувшись через перила, задумчиво проследил за полетом светящейся красной точки.

 - Ну, так как. Думаешь, мне ее больше привлекать не стоит?

 - Я этого не говорил, - вздохнул друг. - Я только попросил не расслабляться с ней и следить.

 Максим нахмурился.

 - Она интересная. Сходу ощутить столько и так четко принять Вопар в себя. Жаль, ты не знаешь и увидеть не можешь. Она по сути на несколько минут перестала быть собой и столько личностных качеств мне дала. Не больше месяца, Макс. Понимаешь? Она играет, для нее это игра. Она помешана на любви и сексе. И она не ходит вслед за жертвами, убивает издалека, - Олег нервно провел рукой по волосам. - Ты понимаешь?

 - Больше, чем ты думаешь, - серьезно проговорил Ковалев.

 Степанов разозлился.

 - Ну, давай. Скажи мне, что был прав. Скажи, что за два года устал доказывать тупоголовым одаренным очевидное. Что мы, уроды, только твою теорию о животных приняли...

 Максим пожал плечами, обернулся к освещенному окну своей кухни. Показалось, что за ними наблюдают. Так и есть. Качнулась штора, скрыв русую голову.

 - Давай о деле. Самобичеванием позанимаетесь потом, все вместе с Мироновым и мамой Аней. Я не возражаю.

 - Да, иди ты! Она до чертиков уверена в себе и своем превосходстве. Она способна управлять. Это страшно.

 - Завтра очухаешься? Повезем Цветок к двадцать седьмому?

 - Посмотрим, я соберу группу и завтра позвоню? Это чистая аналитика, мне помощь нужна. Столько мелочей.

 - Поступай, как считаешь нужным.

 - Я поехал?

 - Давай.

 Макс пожал протянутую ладонь. Степанов заколебался.

 - По поводу Риты твоей...

 - Она не моя.

 - Ну, в общем, ты подумай, что рассказал про ее психику. Кто знает, чего у нее там? Может, ты в первый раз не ошибся, и она и есть наша великолепная и неповторимая, просто не помнит ничерта. Сам слышал ее первое признание после транса. Слишком четко одно к другому примыкает.

 Ковалев кивнул. Олег еще немного постоял, тяжело вздохнул и покинул балкон, оставив товарища в одиночестве ежиться под пронизывающим ветром и созерцать влажную Питерскую ночь.

 5

 Маргарита отошла от окна и оперлась спиной о стену, стараясь сквозь нее уловить обрывки ярких эмоциональных всплесков Олега. Рассчитывать поймать что-то от хозяина квартиры не приходилось, непробиваемый, впрочем, как всегда.

 Ирина бросала осторожные взгляды в сторону девочки, пришедшей с сыном. Вроде и в комнате, и на вопросы отвечает, а все же словно витает где, не в этом мире. Вообще, ничего такая, маленькая, миловидная, не накрашенная, рассеянная правда. Максимка снова ничего не объяснил, только покормить попросил. Ирина без обиняков выполнила просьбу сына, она кексов к чаю напекла как раз, да и девчушка прямо оголодавшая была - волчонком на ужин накинулась. Паршивец! С работы одну из своих пострадавших притащил... Точно. Наверное, убийство какое видела.

 - Ты чего ж все стоишь там, как сирота? Иди, садись. Чайник закипел.

 И без того худое лицо осунулось, черты заострились, женщине на миг почудилось, что постарела девочка лет на десять сходу.