И без того худое лицо осунулось, черты заострились, женщине на миг почудилось, что постарела девочка лет на десять сходу. Ирина спохватилась, сообразив, что вероятно попала, что называется, не в бровь, а в глаз. С языка была готова сорваться просьба о прощении, когда Маргарита ее опередила.

 - Ничего. Они давно погибли. Вы не пугайтесь, это я так...

 С этими словами девушка оторвалась от стены и, дойдя до стола, опустилась на табурет.

 - Батюшки, милая, да, ты ж особенная.

 - А Максим не говорил?

 Женщина не удержалась от доброй усмешки.

 - Чтоб мой сын мне хоть раз что-то рассказал? Да, ни за что в жизни. Он у нас с пяти лет в партизана играет. Все никак не наиграется, - проворчала Ирина.

 Маргарита рассмеялась.

 - Смех смехом, а что мой сын, где он - это гуляй, мама! - женщина возмущенно всплеснула руками. - Хулиган.

 Девушка продолжила улыбаться. Боже, какое же это потрясающее ощущение вот так любить ребенка! Так нежно, ласково и одновременно сердито. Сердце рвали на части гордость, безграничное обожание и беспокойство. Рита ощущала безотчетное желание защитить Максима, накормить его и женить. Зачем женить толком не поняла, но зачем-то это было нужно. Пятый десяток разменяла уже, кто о нем будет заботиться? Лось упрямый. Все ее варианты отверг. Может, хоть эта субтильная девчушка пригодится. Что особая - не беда...

 - Мама! - сердитый окрик ее взрослого ребенка напугал, заставив выронить полотенце.

 Маргариту с силой встряхнули, ухватив за плечи. Она заморгала и бессмысленно уставилась в синие глаза, медленно возвращаясь в реальность.

 - Мам, накормить и вогнать в транс - разные вещи, - сдержанно недовольно шепнул Макс, опускаясь на колени перед девушкой.

 - Етить твою мать! - рассердилась Ирина. - Я накормила. Откуда ж мне было знать, что она вот такая! Ты мне хоть что сказал о ней?

 - Нет. Прости. Не ругайся.

 - Не ругайся. Не будешь тут ругаться, - женщина отвернулась к засвистевшему чайнику. - Вот чай налью и поехала домой от греха подальше. Такси матери вызови, отец спит уже.

 - Мам...

 - Не мамкай. Есть накладывать не стану, сам справишься. Руки-то не отвалятся, - женщина разлила кипяток в чашки, сняла фартук и, бросив его на стул, удалилась, наиграно гордо вскинув голову.

 - Извини, - Маргарита вернулась к состоянию покоя, вернее Максим ее вернул. - Я не нарочно, это впервые в жизни вот так. То есть второй раз в жизни, - поспешно исправилась она.

 - Раньше не было? Только сегодня?

 - Ну, да.

 - Ясно. Сиди. Сейчас вернусь, - Ковалев поднялся и вышел с кухни.

 Девушка устало опустила голову и принялась изучать собственные ладони. Мысли, до того хаотично роящиеся в голове, теперь текли плавно, размеренно и может даже чуть заторможено. Маргарита ласково смущенно улыбнулась. А может не одна она здесь одаренная, и в этом все дело? Иначе как объяснить психологическую особенность этого мужчины контролировать все в себе и вокруг.

 Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса. Она отгородилась от эмоций Ирины Витальевны, сосредоточившись на ее сыне. Максим, он и никто другой. Сейчас ей как никогда требовался отдых, природное любопытство отступило под натиском усталости и страха вновь оказаться пустым приемником чужого сознания. На сегодня с нее хватит приключений.

 Маргарита сложила ладони вместе и зажала их между коленей, глубоко вздохнула, вспомнив о произошедшем у Юнтоловского. Чувства убийцы отозвались приятным карамельным потоком в душе. Девушка в панике загнала эти ощущения поглубже, не желая окунаться в них вновь. Это неправильно сознавать превосходство над другими, неправильно убивать, неправильно... Рита начала терять контроль над собой.