- Выглядишь паршиво.

 - Не спорю.

 - Я сейчас такая же страшная? Или еще хуже?

 - Ты самая красивая.

 Маргарита улыбнулась, по крайней мере она надеялась, что ее губы послушно изобразили улыбку.

 - Ты, видимо, очень сильно головой приложился. Это ж я! Невзрачный табун твоих неприятностей, а еще невезения.

 - Нет, - философски протянул Ковалев, - ты - мое самое большое везение, и ты очень красивая.

 В палату вошла медсестра в сопровождении Анны Афанасьевны, что позволило девушке скрыть слишком явное удовольствие от слов Максима.

 - Ну, что, пара циркачей. Твоих родителей я домой отправила, маму твою успокоила, - обратилась пожилая одаренная к следователю. - Скажи спасибо свидетелей дочерта в это время. Машина, как ты и предположил, в угоне. Ребята ищут. Ты абсолютно точно уверен, что столкновение не случайное?

 - Мам Ань, какое к черту случайное?

 - Ладно, ладно. Спокойно. Девочка, ты как? - адресовала она вопрос уже к Вишневской. Та пожала плечами в ответ, с неподдельным ужасом наблюдая как медсестра готовит шприц. - У-у, понятно. Отсыпайтесь, горе - герои. Вам тут теперь трое суток как минимум торчать. Спокойной ночи. Ребята за дверью дежурят, - с этими словами мама Аня покинула палату.

 Максим с любопытством взирал на свою спутницу.

 - Ты уколов боишься?

 - А ты чего со мной в одной палате делаешь? Тебя разве по половому признаку не отдельно положить должны?

 - По отдельности охранять неудобно. Так ты серьезно уколов боишься?

 - Повернитесь, - медсестра не удержалась от улыбки. С тех пор как привезли эту пару, ей хотелось, чтоб девушка скорее очнулась. В конце концов, увидеть наконец над кем так трясется этот привлекательный мужчина. Как привезли, так по сто раз расспрашивает кто к ней подходит, зачем, что делает. Странно. Она пристально оценивающе оглядела пациентку. И вроде бы ничего из ряда вон, самая обыкновенная девчонка. Разве только в истории болезни указано, что одаренная. Может, этим и привлекла парня. Вот так на протяжении всей жизни - одаренным всегда все самое лучшее.

 - Пусть он сначала отвернется, - недовольно пробубнила Маргарита.

 Медсестра вздохнула и с обворожительной улыбкой взглянула на мужчину.

 - Трусиха, - прошептал Ковалев, выполняя просьбу Цветка, стараясь при этом не уронить капельницу. На кой черт поставили? Он и так себя прекрасно чувствовал.

 Исполнив прямые обязанности, сестра удалилась, поправив при этом вырез рабочего халатика, чтоб повыгоднее подчеркивал грудь. Там за дверью один из полицейских весьма симпатичен, неокольцован, а главное, не прочь пообщаться. Неплохая ночная смена выдалась.

 Маргарита развернулась и сердито уставилась в потолок.

 - Злишься? - сходу оценил ее состояние Ковалев.

 - Нет.

 - Злишься. Прости.

 - За трусиху или за ревность? - отчего-то хотелось побольнее зацепить, заставить раскаяться.

 - За то, что втянул тебя в это дело и не уберег.

 После таких слов стало немного совестно, тем более в интонации ни капли былого недовольства или ревности, только вина. Маргарита вздохнула и сменила тему разговора на более насущную, о которой размышляла в присутствии Афанасьевны.

 - Что произошло? Ничего толком не помню.

 - На перекрестке нас выбили, хорошо на обочине людей не оказалось, причем больше чем уверен, что стремились именно убить.

 - С чего ты взял?

 - С того, что как правило виновные водители стремятся скрыться с места аварии, но никак не врезаться повторно.

 Вишневская пораженно выдохнула.