Все лицо и руки поцарапаны, на лбу повязка, а в синих глазах, к которым Вишневская успела так привыкнуть, вина и раскаяние.
- Выглядишь паршиво.
- Не спорю.
- Я сейчас такая же страшная? Или еще хуже?
- Ты самая красивая.
Маргарита улыбнулась, по крайней мере она надеялась, что ее губы послушно изобразили улыбку.
- Ты, видимо, очень сильно головой приложился. Это ж я! Невзрачный табун твоих неприятностей, а еще невезения.
- Нет, - философски протянул Ковалев, - ты - мое самое большое везение, и ты очень красивая.
В палату вошла медсестра в сопровождении Анны Афанасьевны, что позволило девушке скрыть слишком явное удовольствие от слов Максима.
- Ну, что, пара циркачей. Твоих родителей я домой отправила, маму твою успокоила, - обратилась пожилая одаренная к следователю. - Скажи спасибо свидетелей дочерта в это время. Машина, как ты и предположил, в угоне. Ребята ищут. Ты абсолютно точно уверен, что столкновение не случайное?
- Мам Ань, какое к черту случайное?
- Ладно, ладно. Спокойно. Девочка, ты как? - адресовала она вопрос уже к Вишневской. Та пожала плечами в ответ, с неподдельным ужасом наблюдая как медсестра готовит шприц. - У-у, понятно. Отсыпайтесь, горе - герои. Вам тут теперь трое суток как минимум торчать. Спокойной ночи. Ребята за дверью дежурят, - с этими словами мама Аня покинула палату.
Максим с любопытством взирал на свою спутницу.
- Ты уколов боишься?
- А ты чего со мной в одной палате делаешь? Тебя разве по половому признаку не отдельно положить должны?
- По отдельности охранять неудобно. Так ты серьезно уколов боишься?
- Повернитесь, - медсестра не удержалась от улыбки. С тех пор как привезли эту пару, ей хотелось, чтоб девушка скорее очнулась. В конце концов, увидеть наконец над кем так трясется этот привлекательный мужчина. Как привезли, так по сто раз расспрашивает кто к ней подходит, зачем, что делает. Странно. Она пристально оценивающе оглядела пациентку. И вроде бы ничего из ряда вон, самая обыкновенная девчонка. Разве только в истории болезни указано, что одаренная. Может, этим и привлекла парня. Вот так на протяжении всей жизни - одаренным всегда все самое лучшее.
- Пусть он сначала отвернется, - недовольно пробубнила Маргарита.
Медсестра вздохнула и с обворожительной улыбкой взглянула на мужчину.
- Трусиха, - прошептал Ковалев, выполняя просьбу Цветка, стараясь при этом не уронить капельницу. На кой черт поставили? Он и так себя прекрасно чувствовал.
Исполнив прямые обязанности, сестра удалилась, поправив при этом вырез рабочего халатика, чтоб повыгоднее подчеркивал грудь. Там за дверью один из полицейских весьма симпатичен, неокольцован, а главное, не прочь пообщаться. Неплохая ночная смена выдалась.
Маргарита развернулась и сердито уставилась в потолок.
- Злишься? - сходу оценил ее состояние Ковалев.
- Нет.
- Злишься. Прости.
- За трусиху или за ревность? - отчего-то хотелось побольнее зацепить, заставить раскаяться.
- За то, что втянул тебя в это дело и не уберег.
После таких слов стало немного совестно, тем более в интонации ни капли былого недовольства или ревности, только вина. Маргарита вздохнула и сменила тему разговора на более насущную, о которой размышляла в присутствии Афанасьевны.
- Что произошло? Ничего толком не помню.
- На перекрестке нас выбили, хорошо на обочине людей не оказалось, причем больше чем уверен, что стремились именно убить.
- С чего ты взял?
- С того, что как правило виновные водители стремятся скрыться с места аварии, но никак не врезаться повторно.
Вишневская пораженно выдохнула. |