- И?

 - Табельное оружие частенько отбивает охоту вредить, поэтому и носим.

 Девушка совершенно неожиданно для себя залилась смехом. Макс тоже выглядел несколько удивленным.

 - Все же Олег прав, это надо записывать. Ты первая, кто угорает над моими шутками, причем искренне.

 - А как же мама?

 - Пыталась, но у нее врать плохо получается.

 Маргарита вновь рассмеялась, затем погрустнела.

 - Я не боюсь уколов, я боюсь больниц вообще, из-за родителей. Я рада, что ты не дал сообщить Димке про аварию. Спасибо.

 - Понятно, пропустил, значит, мысли свои, голова работает паршиво. Не зря мне иглу в вену воткнули, - Ковалев снова недовольно оглядел капельницу, стараясь скрыть раздражение. Раздражение на самого себя, что допустил все происходящее, и отчего-то за то, что не встретил Цветок раньше. Сколько бы бед не свалилось на хрупкие плечи, окажись рядом некто сильный. Вполне вероятно, брат с сестрой не лишились бы семейного состояния, немалого, кстати.

 - Это не мои.

 - Что? - не понял Максим.

 - В смысле, калечить собирались не мои. Я дело родителей прохлопала давно и надежно. Причина либо в тебе, либо во мне, но тогда уже конкретно из-за Вопар.

 Ковалев ласково улыбнулся. Спокойно так рассуждает и даже выражение лица наигранно деловитое, а губы бледные. Появилось желание обнять ее и не отпускать, пока не расслабится и не отдохнет по настоящему. За размышлениями как-то не сразу сообразил, что девушка все еще ждет его ответ.

 - Логично. Одна беда - меня много кто не любит. К тому же, если верить ребятам, Вопар не в их числе. Больше ты не участвуешь в расследовании.

 - Будто это поможет, - Маргарита скептично фыркнула, вслушиваясь во все еще плохо скрываемые эмоции Максима. - Вот видишь, ты и сам знаешь. И ты не веришь, что записка от Вопар была адресована именно тебе. А еще я ночевала в твоей квартире последние ночи, в любом случае решат, что я... То есть мы с тобой... - Девушка смущенно откашлялась, не сумев верно подобрать слова. - А если это Вопар - еще лучше, значит моя помощь в ее поимке ценна, иначе с чего бы так суетиться? Или же дамочка ревнует, что тоже неплохо - повод выехать из колеи, просчитаться, допустить ошибку. Я уже подумала, пусть машину отыщут, только не трогают ничего внутри, а я расскажу, что думал тот водитель, когда нас сбивал, ну или что другое... Чего-нибудь обязательно да увижу.

 - Ты смотри, как раскомандовалась, - Максим рассмеялся и увернулся от запущенного в него колпачка от шприца, так неразумно забытого медсестрой. - Промазала.

 - В следующий раз не промажу.

 - Спи, Афина, у тебя сотрясение.

 - Сам такой, - произнесла довольная Маргарита, устроилась поудобнее и со спокойной душой закрыла глаза, а некоторое время спустя ее измотанным разумом завладели сновидения.

 Максим наблюдал за спящим Цветком. Исцарапанная, бледная... Он не знал как относиться к собственным чувствам. Вздохнул. Хорошо это или плохо, из песни слов не выкинешь: она ему нравится, даже слишком. Тихая и шумная, смешливая и грустная, сильная и беззащитная - живое противоречие самой себе, а еще умная. По крайней мере, поняла, что он ревнует намного раньше, чем он сам этот факт осознал.

 В памяти всплыли недавние события. Вот он ведет машину и злится, но больше расстраивается, хочется, чтоб она поняла, насколько неприятно видеть ее, защищающую другого мужчину, чтоб осознала какой привкус горечи оставляет подозрение, что ее мысли занимает не он. Максим в тот момент понял, что дальше машину вести нельзя, необходимо прежде успокоиться, водители опасны не только в состоянии алкогольного опьянения - кому знать, как не ему.