— В паспортах вообще принято указывать имя.

— Вот и правильно, разве нет? Согласно паспорту звали его Жан-Клод Мармотт.

— Что-то французское…

— Бельгийское, — уточнил он. — По крайней мере, паспорт у него бельгийский, хоть это вовсе не означает, что Бельгия выдала ему паспорт. Она и не выдавала.

— Гм?..

— Он оказался фальшивый, — сказал Рэй. — Правда, ребята доложили, подделка вполне добротная, и тем не менее сами бельгийцы о нем сроду не слыхивали…

Он собирался сказать что-то еще, но тут на линии прорезался голос оператора и посоветовал мне или опустить еще одну монету, или повесить трубку.

— Дай мне твой номер! — крикнул Рэй. — Я перезвоню.

В ответ я опустил еще один четвертак в щель.

— Ну к чему ты это все затеял, а, Берн? Я ведь все равно могу тебя отследить. Неужто так трудно доставить мне удовольствие — позволить позвонить в «Ласточку»? В конце концов, мне не так часто доводилось звонить в Нью-Гемпшир.

— А мне — не так часто слышать о мертвых бельгийцах, найденных в меблированных комнатах.

— Ты даже не спросил, отчего он умер.

— Я даже не спрашиваю, кто он. Но рано или поздно придется спросить, к чему ты рассказываешь все это мне.

— Рано или поздно окажется, что лучше бы ты вовсе не знал. Он умер от выстрела с близкого расстояния. Пуля попала в голову, точнее, входное отверстие находится прямо в ухе. Калибр двадцать второй. Весьма профессиональная работа.

— Убит именно там, где его обнаружили?

— Не обязательно, но наверняка сказать трудно, потому как детишки изрядно там наследили. Не важно, где он раздобыл этот паспорт, но умер довольно далеко от этой самой Бельгии. И на приличном расстоянии от Нью-Гемпшира, что, впрочем, относится и к нам с тобой.

— И все же я не понимаю…

— Охотно верю, — согласился он. — Как раз собирался подойти к сути дела. В карманах ничего. Ни ключей, ни жетонов на метро, ни маникюрных щипчиков, ни швейцарского складного ножичка. Зато на нем был очень симпатичный твидовый пиджак, а в этом пиджаке — потайной карманчик.

— Потайной карман?

— Ну уже не знаю, как лучше назвать карман, который расположен в довольно необычном месте: на спине, почти у самой задницы. Его вообще невозможно заметить, если только не искать специально. К тому же он на «молнии», застегивается и расстегивается. Но мы его обнаружили, расстегнули эту самую «молнию», и догадайся, что в нем оказалось?

— Еще один паспорт?

— Откуда ты знаешь?

— Так, значит, я прав. Это была всего лишь догадка, Рэй. Клянусь Богом, всего лишь догадка!

— Да. Паспорт. Только на этот раз итальянский и выдан он на имя Василия Байбака.

— Что-то мало похоже на итальянское, — заметил я. — А ну продиктуй по буквам. — Он продиктовал, но от этого имя не стало казаться более итальянским. — Вообще-то Василий — русское имя, — сказал я. — Ну, во всяком случае, славянское. А вот Байбак… Знаешь, это похоже на такую закуску, ее еще подают в «Русской чайной».

— Понятия не имею, — буркнул он. — Я как-то не хожу в экзотические места. Ладно, не важно, потому как и этот тоже оказался поддельным. Как бельгийцы сроду не слыхивали ни о каком Мармотте, так и макаронники о Байбаке. Но описания в паспортах совпадают, Берн, и подходят нашему покойнику, что называется, тютелька в тютельку.