Я змей,

Я сосу по капле

Нерожденную жизнь из яиц.

Уступи, ты уступишь, как вce!

Все равно проклятие яда

Тебя иссушит до дна,

Уступи, уступить ты должна!

Как люблю я литую колонну

Твоей обнаженной шеи

И мерные ритмы кувшина

Высоко над твоей головой,

Но я разобью твой кувшин!

Как люблю я блеск твоей кожи,

Но я погашу его

Своей ядовитой слюной!

Как люблю я страстную песню

Твоей упругой походки,

Но ей придется умолкнуть:

Я выжгу тебя дотла

Огнем, зажженным тобой!

Я змей,

Я сосу по капле

Нерожденную жизнь из яиц,

И тебе пощады не будет:

Ты душиста, как юная Ева,

Как она, ты уступишь мне!

Я пришел и лег на твоей дороге,

Я пришел, содрогаясь в пожарах джунглей,

Я пришел, разъяренный собственным ядом,

Я пришел уничтожить тебя!

Я сломаю литую колонну шеи,

Погашу мерцание нежной плоти

И осколками глиняного кувшина

Осыплю то, что было тобою, –

Клубок изумрудной одежды,

Поверженную тебя!

Ты, шаги замедляя, подходишь ближе,

Ты очами пронзаешь мой мир ползучий,

Ты кольца мои к земле пригвождаешь.

И яд застывает смолой.

Ты должна уступить мне, но я уступаю,

Ты должна отступить, но я отступаю

Перед твоей спасенной душой!

Это значит, что время мое ушло,

Это значит, что яд мой теряет силу,

Это значит, что нежная плоть в зеленом

Никогда не уступит мне!

Улыбаются темные губы,

Странно светятся темные очи,

Пыль взметается струйкой дыма…

Чуть склоняясь под грузом кувшина,

Ты проходишь мимо…

Ален Милн

Дела королевские

Король Джон и дед мороз

У короля был скверный нрав:

Он жульничал в лото, –

За это не водился с ним

Никто, никто, никто.

Прохожие при встрече с ним

Не кланялись в ответ:

Стояли, не меняя поз,

Шагали, вверх задравши нос.

Король, обиженный до слёз,

Смотрел им молча вслед.

У короля был скверный нрав,

И, не делясь ни с кем,

Он в одиночестве пил чай

И ел клубничный джем.

А накануне Рождества

Он письма получал:

Ему желали долгих дней,

Сластей, гостинцев и гостей,

Но эти письма от друзей

Он сам себе писал.

У короля был скверный нрав,

И всем понятно, что

Ему подарков не дарил

Никто, никто, никто.

Но накануне Рождества,

Когда хрустел снежок

И музыканты пели так,

Что богател любой бедняк,

Король взбирался на чердак

И вешал свой чулок.

У короля был скверный нрав,

И ясно, почему

Однажды длинное письмо

Пришлось писать ему.

Письмо он мелом написал

На крыше с двух сторон:

«Всем, всем – от лордов до крестьян, –

Всем Дед Морозам разных стран!»

И подписал не «Рекс Джоан»,

А очень скромно: «Джон».

«Хотел бы я печенья

И леденцов на мяте,

И плитка шоколада

Была бы тоже кстати.

Хотел бы я бананов,

Хотел халвы чуть чуть,

Хотел бы нож карманный,

Чтоб резал что нибудь.

И непременно, Дед Мороз,

В чулок сегодня спрячь

Такой большой и круглый

Футбольный красный мяч!»

У короля был скверный нрав,

Король ушёл к себе,

Он с крыши в комнату свою

Спустился по трубе.