- Даже если так, - молвил де Пернель, - ваши знания, мессир капитан, меня необычайно радуют. В наше время разврата и убожества так редко встретишь образованного человека! Что же до Турции и Магриба, то я, прожив на Мальте двадцать лет, могу поведать вам о прошлом и настоящем этих народов и стран. Конечно, если Господь одарит вас терпением, чтобы выслушать сию повесть.

    - Терпения у меня достаточно, - сказал Серов и подлил рома в кружку рыцаря.

    - Доводилось ли вам слышать имя Барбароссы?

    - Конечно. Он был германским императором, хотел сразиться с Саладином, но погиб во время третьего похода в Святую Землю [46] . В нем еще участвовал английский король Ричард Львиное Сердце.

    - Поистине духовник вашего отца был знатоком истории и передал вам многие познания! - искренне восхитился командор. - Но я говорю о другом Барбароссе - вернее, о других, ибо было их двое братьев, Арудж и Хайраддин, оба рыжебородые и оба - злобные пираты [47] . Два века назад, когда османы были в зените могущества, они предались туркам, построили на их золото корабли - целый огромный флот! - и, отправившись на запад, принялись опустошать берега Сицилии, Италии, Испании и Франции. На их судах главенствовали турки, но в экипажах было множество мавров и других людей из Туниса, Алжира и Марокко. Арудж и Хайраддин, эти два врага христианской веры, не щадили ни малого, ни старого, правили всем Магрибом, и длилось это почти пятьдесят лет. С той поры сыны ислама сражаются в море с христианами, захватывают торговые корабли, пленяют их команды, требуют выкуп и дань, творят насилия и проливают реки крови. Вы уже видели их, мессир капитан, видели, когда они напали на ваши суда и похитили вашу супругу… Да постигнет их кара Господня на том и этом свете! Утомленный длинной речью, рыцарь отхлебнул из кружки и закашлялся.

    - А что же наши христианские государи? - спросил Серов. - Как они терпят такое бесчинство и поношение веры?

    - Не терпят, мессир, не терпят, но посылают войска и корабли, и в прошлом разбили турок при Лепанто, а магрибские страны не раз подвергли суровому наказанию [48] и отняли многие их города - Касабланку и Танжер, Сеуту и Оран, Триполи и Ла-Каль. Но, сказать по правде, - тут де Пернель понизил голос, - у наших государей, у всех и каждого, свои интересы. Случается, что они вступают в договор с неверными против христианского соседа или платят разбойникам золото, дабы те щадили их суда, а прочие грабили и топили. Только славный орден иоаннитов, который нарывают теперь мальтийским, сражается с магометанами честно и храбро, не предавая веру в Господа нашего и не вступая в союзы с их султанами и беями. И бьемся мы с ними много лет, с тысяча пятьсот тридцатого года от Рождества Христова, когда наш орден, изгнанный турками с Родоса, перебрался в Триполи и на Мальту.

    «И будете сражаться еще много, много лет», - подумалось Серову. Целый век, пока не прогонят орден с Мальты, пока не найдет он прибежища в России, но и оттуда придется ему уйти - а вот куда, о том Серов не ведал.

    На Мальте он не бывал, но помнились ему проспекты в туристических агентствах с изображением могучих стен и бастионов, что вырастали, казалось, из самого синего моря. Еще была какая-то история, тоже связанная с Мальтой, - то ли турки ее захватили, то ли захватят в будущем, то ли мальтийцы отобьются и надерут басурманам зад.