Часы на площади Победы пробили 12.30, когда Азиз заметил высокую тонкую конструкцию, медленно выворачивавшую из-за огромной статуи Саддама. Солдаты выскочили на проезжую часть, чтобы задержать поток машин и дать крану продолжить своё медленное продвижение.

Скотт объяснил майору, что грузовик теперь надо подать ко входу в здание. Тот согласился без предварительного телефонного звонка. Когда грузовик встал там, где этого хотел Скотт, майор Сайд наконец согласился, что двери должны быть сняты со своих петель, если они хотят, чтобы сейф и его тележка оказались в здании.

На этот раз он все же позвонил по телефону и на вопрос Скотта: «Когда будет ответ?» — пожал плечами и сказал:

— Надо ждать.

Решив воспользоваться этой вынужденной паузой, Скотт объяснил майору, что ему нужно пройти тот маршрут, по которому сейф будет перемещаться внутри здания.

Майор заколебался, ещё раз позвонил по телефону, долго ждал ответа и наконец сказал, указывая на Скотта:

— Только вы.

Скотт оставил Краца снимать сейф с грузовика и пошёл за майором в здание.

Первое, что заметил Скотт, проходя по устланному ковром коридору, была его ширина и солидность. Через каждые несколько шагов, прислонившись к стенам, стояли часовые, мгновенно вытягивавшиеся в струнку при виде майора Сайда.

В конце коридора был лифт. Майор достал ключ и повернул его в замке на стене. Двери лифта медленно раскрылись. Скотт с удивлением отметил, что размеры лифта, должно быть, определялись исходя из габаритов сейфа. Он сомневался, что в нем останется больше дюйма свободного пространства с любой стороны после того, как здесь встанет мадам Берта.

Майор нажал кнопку с обозначением «-6», что соответствовало, как заметил Скотт, самому нижнему уровню здания. Лифт медленно пошёл вниз. Когда двери открылись, Скотт вышел за майором в длинный коридор. На этот раз у него было ощущение, что проход был сооружён с расчётом на то, чтобы выдержать сильное землетрясение. Они остановились у тяжёлых металлических дверей, охраняемых двумя часовыми с карабинами.

Сайд что-то спросил, и оба часовых отрицательно покачали головами.

— В зале никого нет, так что мы можем пройти прямо через него, — пояснил он и открыл дверь своим ключом. Скотт вошёл за ним в зал Совета революционного командования.

Его глаза быстро обшарили помещение. Первое, что он заметил, был ещё один огромный портрет Саддама на противоположной стене, на этот раз в тёмном двубортном пиджаке. Затем он обнаружил рядом с выключателем одну из красных кнопок сигнализации, о которой предупреждал его Крац. Майор, который, очевидно, не имел права появляться здесь, поспешил через зал, в то время как Скотт старался идти как можно медленнее. И тут он увидел её, всего лишь мельком, и сердце у него оборвалось: Декларация независимости была прибита к стене гвоздями, угол оборван, а некоторые из подписей явно размазаны.

Майор открыл дверь в противоположном конце зала, и Скотт неохотно последовал за ним в прилегающий коридор. Через несколько шагов они остановились перед огромной нишей в кирпичной кладке, которую Скотту не надо было измерять, чтобы понять, что она изначально предназначалась для установки сейфа.

Скотт принялся не спеша делать замеры, пытаясь одновременно придумать, как ему получше разглядеть Декларацию. Через несколько минут майор Сайд постучал хлыстом по его плечу, показывая, что пора возвращаться во двор. Скотт медленно пошёл за ним назад по короткому коридору, вошёл в зал Совета, в котором майор предпочитал не мешкать, а Скотт задержался, чтобы измерить двери, и был обрадован, когда обнаружил, что их тоже придётся снимать с петель. Он отступил назад, как бы решая про себя проблему с дверями. Но тут появился майор и, шлёпнув его по ноге хлыстом, пробормотал про себя что-то вовсе не лестное по адресу Скотта.