— Эй, — возразил Джо-Джо Туассант. — Это — сад моих «пепер» . Я не могу грабить сад своего дедушки.

— С благими намерениями, — ответил ему Жан-Поль.

— Это как Робин Гуд и его банда, — начал объяснять Роджер. — Грабить богатых, чтобы помочь бедным.

— Мои «пепер» отнюдь не богаты, — ответил Джо-Джо.

Поскольку уже было решено, то я погрузился в свои мысли. Мне не был нужен робингудовский визит в «суп по алфавиту» по причине, о которой мои друзья никогда бы и не догадались. Их напугало и оттолкнуло бы от меня, если бы они узнали, что я туда приходил и зачем — чтобы навещать Джеферсона Джонсона Стоуна. Это началось еще в начале этого лета, когда я шел через «суп», чтобы сократить дорогу к свалке, где обычно подбирал фольгу от пустых сигаретных коробок или медный провод. И то, и другое можно было сдать за небольшие деньги старьевщику Джеки, приходящему во Френчтаун каждую субботу.

— Эй, парень, — услышал я голос.

Я обернулся, чтобы увидеть увальня с рыжими волосами, который был, наверное, не старше меня, но намного крупнее. Он стоял в двадцати футах. Во всем его виде не скрывалась угроза, а в желтых глазах горел вызов.

— Что? — жалко заскрипел мой голос, и мне стало ясно, что я в опасности.

— Иди сюда.

Я развернулся и побежал, направившись в проем между перекосившимися домами в узкий проулок, выводящий на пустырь. Ноги подо мной топтали землю. Сердце чуть ли не выскакивало из груди. За спиной я слышал, как приближаются шаги моего преследователя. Оглянувшись назад, я увидел, что он почти уже меня догнал. Я вытащил из кармана шар фольги в надежде на то, что интерес к моей добыче его остановит, но он упорно продолжал меня преследовать. Он был все ближе и ближе, и, в конце концов, уже не было сомнений в том, что он меня поймает. И, когда я уже собрался вскочить на шаткий забор, его нестриженные ногти вцепились мне в рубашку и потянули назад. Упав на землю, я поднял на него глаза. В его злых глазах была довольная улыбка.

— Нутси!

Голос взорвал воздух, будто двухдюймовая ракета для салюта. Мой противник начал колебаться.

— Нутси, остановись.

Нутси обернулся, и я начал наблюдать за его глазами. Между болтающимися досками забора появился еще один парень. Я тут же подумал о плитке шоколада «Херши» с миндальными орехами. Он выглядел маленькой, худой, темно-коричневой фигуркой. На нем была несколько ему великоватая, помятая и изношенная одежда. Он приблизился к нам. Его враждебность выражалась еще острее, чем потенциальное насилие Нутси, но в походке твердо рисовалось достоинство. Казалось, он был частью невидимого парада, на пути которого оказались мы вдвоем с Нутси.

— Я ничего ему не сделал, Джеф, — заскулил Нутси. — Я лишь хотел немного попугать этого канака.

Подошедший к нам парень нахмурился и с презрением отмахнулся от Нутси, а затем повернулся ко мне. Я еще не был знаком ни с одним негром и ни разу не видел ни одного из них так близко, лишь только издалека на дальней окраине или в кино — Фарина в комедии «Наша шайка» или вечно напуганного негра, закатывающего глаза во всех фильмах, снятых с Чарли Ченом. Мой отец упоминал их как «Ле Нуар» , хотя он редко называл их неграми. В маленьких городках Новой Англии они фактически не существовали, а во Френчтауне их не было вообще.

Все это вспыхивало в моем сознании, когда передо мной стоял настоящий негр.

— Что ты тут делаешь? — спросил он резко, когда Нутси исчез из вида.