Она могла убежать в туннель. Но что, если мальчик пойдет за ней? А что, если нет? Как она могла бросить беспомощного Маттиаса на произвол этого мальчика? Что он с ним сделает? Тиа посмотрела на Маттиаса, закованного в лед. Небо посветлело, уже начался восход. Стремительно рассветало.

Ее укушенная рука болела, и она спрятала ее в рукавицу. Она повздорила с Грю, собакой своей матери! Маттиас вот-вот замерзнет насмерть, ее почти нашел человек из верхнего мира, и она применила силу к чикчу.

Ее ноги словно примерзли к месту. Она отвернулась от Грю, от Маттиаса, от ледяного утеса и мальчика, который вот-вот должен был ее увидеть, и обратилась к сиянию и теплу, которые исходили от горизонта. Солнце. Она чувствовала, как его лучи тянутся к ней, заливая все пространство вокруг оранжевым и розовым. Скоро оно будет прямо перед ней. Тиа закрыла глаза. Она не могла смотреть.

Глава девятнадцатая

Питер

Первое, что он увидел — старомодные сани, заваленные мехом. Пустые постромки валялись на земле, но рядом стояла серая собака. За поводок ее держала девочка в светлой шубке. Ее пышные черные кудри спадали почти до пояса. Она глядела в сторону, на небо.

Они казались какими-то ненастоящими. Что-то было не так с полозьями саней, с волосами девушки и мехами. Все словно говорило: «это разбушевалось твое воображение». Но Саша побежала к ним, и Питер, спотыкаясь, заковылял следом, не выпуская ее ошейник.

Собака тащила его прямо к девочке. Она выглядела реальнее некуда. Оказавшись поблизости, он заметил, что она очень расстроена: глаза у нее на мокром месте, а бледные щеки покрыты красными пятнами.

Саша пристально смотрела на девочку. Подвывающий звук, который до этого времени становился все громче, резко оборвался, и большая серая собака повернула к ним голову.

Девочка посмотрела на Питера и протянула Саше руку в варежке, чтобы та ее обнюхала. Она действительно плакала.

— Я Тиа, — сказала она охрипшим голосом. — Мне нужна твоя помощь.

— Питер, — брякнул он. Ему казалось, что здесь вообще нет ни живой души, а тут — на тебе: его ровесница, вся закутанная в меха.

— Питер, — повторила она. Забавно было, что она произнесла его имя прямо как мама: «Пита».

— Ты что, из Англии? — спросил Питер. — А я думал, что, кроме нас, здесь никто не живет. А где ваш лагерь?

— Нет времени на это, — сказала Тиа. — Мой друг в беде.

Она махнула рукой в сторону склона.

Питер посмотрел туда и увидел какие-то фигуры в котловине. Собаки. И человек.

Ни слова больше не сказав, девочка встала на сани и съехала вниз по склону, собака побежала за ней.

Питер побежал к своим саням. Туго набитый рюкзак колотил его по спине. Он направил сани вниз по склону, так же как и девочка, но ему не хватило смелости, и он пошел вниз пешком, толкая сани впереди перед собой и съезжая на спине там, где склон был слишком уж отвесный. Саша держалась рядом, съезжая на всех четырех лапах. Питер не сводил глаз с девочки, стараясь не думать о том, каково будет подниматься назад.

Когда он поравнялся с ней — кажется, ее звали Тиа — то не смог сдержать изумленного возгласа.