– Я не убиваю невинных, – холодно произнес Дэмьен.

Смертоносный поток Фэа на мгновение замер. Джеральд Таррант поднял взгляд на священника.

– Здесь нет невинных, – спокойно ответил он.

Они позволили Охотнику уйти в ночь, соблюдая те же предосторожности, с которыми недавно впускали его. Госпожа Канади охраняла дверь, пока ее снова не заперли на все замки, а Дэмьен, вызвавшийся помочь, добавил заклинание Защиты, чтобы восстановить печати Фэа.

Когда Охотник ушел, священник почувствовал горечь – и в то же время облегчение. И еще зависть. Как это ужасно – оказаться в одиночку ночью под открытым небом, особенно в тех местах, где зло настолько сильно, как здесь. Но в то же время это возбуждало. Для человека, который умеет постоять за себя – а Джеральд Таррант явно был именно таким человеком, – это был вызов, от которого невозможно отказаться.

Дэмьен подождал, пока не будет задвинут последний засов, потом присоединился к своим товарищам, сидевшим у огня. Ночь разогнала путешественников, еще недавно наполнявших общий зал, по своим комнатам. Если не считать заснувшей у камина женщины и парочки средних лет, засидевшейся за дальним столом, друзья остались одни.

Сензи посмотрел на священника, потом придвинулся поближе к огню.

– Куда он отправился?

– На север.

– По той же дороге, что и мы?

– Скорее всего.

– Ты узнал, чем он занимается?

Дэмьен уставился на пламя, пытаясь изгнать из своего сознания столь впечатляющий образ Охотника.

– Кое‑что о том, что он из себя представляет, я узнал, – сухо ответил он. – Этого вполне довольно.

Ему никак не удавалось избавиться от проникшего в его душу холода, а перед глазами до сих пор стояла зияющая черная дыра на месте души мальчика… Холодные синие лучи, вытягивающие жизнь подростка, чтобы даровать ему «естественную» смерть… Светло‑серые глаза и вспыхнувший в них вызов…

Хотя очаг дышал жаром, Дэмьен содрогнулся.

– Давай я расскажу обо всем попозже. Хотя бы утром. Сначала мне надо навести порядок у себя в голове, чтобы рассказ получился хоть немного связным.

– Он посвященный, – заявила Сиани. Но в голосе ее прозвучала мольба.

Дэмьен нежно обнял женщину за плечи, но она оставалась натянутой, как нить. Между ними возникла некая преграда, тонкая, но непроницаемая. Это началось еще с того времени, как хищники уничтожили большую часть сближавших их воспоминаний. Но теперь эта стена стала еще более крепкой – и более холодной. Словно появление незнакомца укрепило ее. Дэмьен надеялся, что время исцелит нанесенные раны и их отношения восстановятся, но теперь эта надежда покидала его.

– Мне приходилось раньше видеть подобную силу, – согласился он с Сиани. Дэмьену хотелось рассказать о проникшем в него холоде, но при одной мысли об этом и обо всем, что связано с Охотником, его начинал бить озноб. – Но я никогда не видел, чтобы ее применяли настолько хладнокровно.

«И вообще он очень странный, этот человек. Взять хотя бы медальон с изображением Земли. Что же получается, Таррант хранит верность Церкви, отвергшей таких, как он? Ведь с тех пор, как умер Пророк, среди его приверженцев не было ни одного посвященного».

– Без него нам будет лучше, – закончил он, придавая словам магическую силу и стараясь говорить как можно убедительнее.

Хотел бы он поверить себе!

16

Медленно и осторожно ксанди спускался с гор. Гибкие лапы бесшумно ступали по мягкой земле, выбирая путь между предательски острыми камнями и путаницей упавших ветвей. Все вокруг было мертвым.