— Я бы и рада о чем-то побеспокоиться, да вот не получается что-то, — извиняющимся тоном тихо, почти шепотом, сказала она. — Наверное, на погоду…

Глядя на ее бледное лицо и посиневшие губы, Андрей наконец сообразил, что так и не расспросил мать о ее болезни. Исправляя оплошность, он поинтересовался:

— Что же у тебя болит, мама?

— В груди что-то, сынок. И под лопатку отдает вроде. И слабость какая-то… — тем же виноватым тоном ответила она.

И тогда Андрей забеспокоился по-настоящему. Мать никогда не жаловалась на сердце, хотя иногда он замечал, как она украдкой от него принимала валидол, неизвестно как появляющийся в их доме.

Взволнованность его нарастала, превращаясь в острое чувство тревоги. Андрей заставил себя успокоиться и поразмыслить. Через несколько минут он принял решение: ждать вечернего визита врача, да еще не специалиста, а обычного терапевта из поликлиники — бессмысленно. Нужно вызывать «скорую помощь». Не желая расстраивать мать, он отправился на кухню, прихватив телефон с собой. Появившийся вскоре врач «скорой», долго манипулировал фонендоскопом, тщательно измерял давление, пульс и лишь после этого, зайдя к пригорюнившемуся Андрею, продолжавшему сидеть на кухне, сказал:

— Мне не хотелось бы огорчать вас, но, кажется, положение серьезное. Сейчас медсестра введет лекарство, а я вызову машину со специалистом-кардиологом. У них есть аппаратура, специальные препараты…

— Скажите, доктор, это сердечный приступ? Это опасно?

Врач поколебался, но все-таки ответил:

— Видите ли, я могу поставить только предварительный диагноз, а окончательный сообщат вам специалисты. Однако мой опыт позволяет определить, что у вашей матери вероятнее всего инфаркт. Во всяком случае — предынфарктное состояние.

— Но ведь это же смертельная болезнь, — с ужасом выдавил из себя Андрей, мало что смысливший в медицине, но часто слышавщий пугающее слово «инфаркт» в сочетании с известием о чьей-то смерти.

— Ну-ну, — улыбнулся, успокаивая его доктор. — Чаще всего от этой болезни удается вылечить, и больные потом долго живут, даже не вспоминая о ней.

— Но ведь бывает и иначе? — тревожно допытывался Андрей.

Врач философски пожал плечами:

— Бывает. Но об этом не нужно думать. Нужно принимать все меры к тому, чтобы вылечить больного.

И он уехал, строго-настрого приказав Андрею уповать на кардиолога. Специалист по сердечным болезням не заставил себя ждать. Уже через час в комнате матери зажужжал кардиограф, выдав в руки врача исчерканную самописцами ленту. Больной вновь ввели лекарство, и мертвенно-бледные щеки ее слегка порозовели.

Андрей взволнованно расспрашивал медиков о болезни матери, боясь услышать что-нибудь страшное и надеясь, что вот сейчас этот пожилой врач скажет ему, что с ней все в порядке и это просто переутомление или еще что-то незначительное, мелкое. Кардиолог оказался человеком немногословным и категоричным:

— Больной необходимо лечение в стационаре. Сейчас я позову санитаров, и мы перенесем ее в машину.

— Зачем это? — спросил растерявшейся Андрей.

— Как зачем? — изумился его непонятливости врач. — Чтобы отвезти вашу мать в больницу, — и, предупреждая очередной нелепый вопрос, сказал:

— Это совершенно необходимо, иначе ни один медик не поручится за ее жизнь. Вам нужно поехать с нами. Поможете матери устроиться в палате, а заодно и узнаете, куда приходить, чтобы проведать ее.

— Конечно, конечно, — засуетился Андрей, думая, что сначала надо еще уговорить саму мать отправиться в эту ненавистную больницу.