Стоящие рядом люди удержали нас от падения. Почувствовав, что контролирую себя и эмоционально, и физически, я повернулся к доктору Камерону:

– Нам надо поговорить. Наедине.

Он был в таком же шоке, как и Фредерике:

– После того, что вы сделали...

У меня не было времени на объяснения.

– Нам надо поговорить, – повторил я, – прежде чем сюда приедет полиция.

Слово “полиция” потрясло его.

– Боже мой, вы правы. В моем кабинете.

– Хорошо.

Я повернулся к Бобу Гейлу:

– Спустись вниз и стой возле тела. Никто не должен его двигать, никто не должен к нему подходить.

– Ладно, – ответил Боб. Он выглядел потрясенным то ли из‑за смерти Дьюи, то ли из‑за того, что я ударил Фредерикса.

Я повернулся к Фредериксу. Его верхняя губа была рассечена и кровоточила. Он промокал ее носовым платком и смотрел на меня так, словно никак не мог поверить в случившееся.

– Прошу прощения за то, что я вас ударил, – сказал я. – Я на минуту потерял над собой контроль. Он кивнул, продолжая за мной наблюдать.

– Пожалуйста, – продолжал я, – проследите за тем, чтобы отсюда никто не ушел и не звонил по телефону, пока не приедет полиция.

Он снова кивнул:

– Понимаю. – Его голос звучал чуть приглушенно из‑за платка.

Уильям Мерривейл, парень, избивший своего отца, спросил:

– А кто назначил вас тут командовать? – Он смотрел на меня разъяренными глазами. Вероятно, его отец хорошо запомнил этот взгляд.

– Вы скоро узнаете, что здесь происходит. Доктор Камерон, давайте...

Мерривейл поднял руку и толкнул меня в плечо:

– Эй, я вам говорю.

– Уильям, все в порядке, – вмешался доктор Камерон. – Мы все вам объясним чуть позже.

– Откуда взялся этот тип и почему он бьет людей?

– У нас нет времени, – предупредил я Камерона.

– Знаю, – ответил он. – Уильям, потерпите совсем немного. Мистер Тобин, мы идем?

Боб уже бежал к выходу, чтобы занять свой пост у тела, а все остальные последовали за мной и доктором Камероном вниз по лестнице. Я слышал, как отставший Мерривейл настойчиво задавал вопросы доктору Фредериксу, который бросал в ответ односложные фразы, не содержавшие никакой информации.

Мы с доктором Камероном молчали, пока не остались наедине в его кабинете. Там он сказал:

– Ситуация ужасна.

– Да, это так, – согласился я и опустился на стул, стоявший напротив его письменного стола.

Доктор Камерон принялся бесцельно вышагивать по кабинету.

– Полагаю, у нас нет выбора, – мрачно произнес он. – Теперь нам придется вызвать полицию.

– Все гораздо проще. В случае внезапной смерти при невыясненных обстоятельствах – а именно это мы сейчас и имеем – полиция приедет, хотим мы того или не хотим.

– Это настоящее убийство, да?

– Не совсем. В суде это будет квалифицироваться как непредумышленное убийство. Конечно, если будет доказано намерение, то это уже будет предумышленное убийство. Помимо всего прочего.

Он остановился и посмотрел на меня:

– Чего прочего?

– Мы с вами виновны в ряде других преступлений. Не знаю, понимаете ли вы это.

– Нет, не понимаю. Он не знал, следует ему обижаться или защищаться, а потому сделал и то и другое.

– Здесь произошел ряд несчастных случаев. Мы оба знали, что они были подстроены, но не сообщили об этом властям. Причинение тяжких телесных повреждений, преднамеренно и по злому умыслу, – это уголовное преступление.