Роберт застыл на полпути, подняв руку. Он посмотрел на мать. Он взглянул на Джереми, затем снова на нее и бросил книгу на пол. Джереми попытался поднять её.

- Ты заслужила все, что дал тебе отец, - сплюнул Роберт. - Неблагодарная шлюха.

И затем он вышел из комнаты.

Джереми подождал, пока шаги не будут слышны, прежде чем побежать и броситься в объятья матери. Даже ее нежные объятья причиняли боль новым ранам. Но она не знала, что сделал Роберт.

- Тссс, мой маленький принц. Не плачь. Не плачь. Все в порядке. Мама здесь. Ты в безопасности. Ты в безопасности.

Маленький мальчик не знал, что он плачет. Он всегда старался держаться, чтобы не упасть в глазах отца. Но иногда это было трудно делать.

- Ты принес нашу книгу, - его мать пригладила его волосы и коснулась щеки. - Хочешь, я прочту её тебе снова?

Джереми прикусил губу, чтобы перестать плакать. Он кивнул.

Его мать улыбнулась. Красота этой улыбки просияла в уродстве того, что сделал его отец.

- Хорошо, - сказала она. Она взяла его за руку. - Ладно, пойдем в мою комнату.

Выходные проходят в состоянии полу-бреда.

Джереми заботится обо мне. Звучит нелепо. Я позволила человеку, чей сюжет мести, чье средоточие на мне началось с того, что я не могла позаботиться о себе, пока правда не всплыла наружу...мне кажется я становлюсь слабой, жалкой и немощной.

Может быть так оно и есть. Может быть я настолько глубоко погрязла с Джереми Стоунхартом, что выхода нет. Я уже сделала свой выбор, чтобы остаться с ним рядом. Изменилось ли что-то теперь, когда я знаю, почему он выбрал меня?

Нет.

Нет, потому что его причина, какой бы неправдоподобной, ребяческой она не была, не изменила моих намерений. Она не изменила моих планов.

Самое главное она не изменила то, что произошло между мной и Джереми  с тех пор, как меня похитили прошлым октябрем.

Большую часть субботы я провожу в постели. Первая половина воскресенья проходит почти так же. Джереми дает мне пространство, он чувствует, что мне это нужно. Но он всегда находится по близости. Он приносит мне еду. Я едва ли притрагиваюсь к ней.

Тикающие часы на дальней стене спальни становятся моим злейшим врагом. Когда наступает утро понедельника, нам с Джереми нужно ехать на работу. Я чувствую давление времени, которого я не испытывала годами, оно тяготит меня.

Мне нужно прийти в себя, прежде чем вернуться в Стоунхарт Индастриз.

Я бы не стала делать никому поблажек, блистательно отработав первую неделю, будучи вялой и небрежной на второй.

Как учил меня Джереми, внешний вид - это всё.

Но что произойдет, когда ты позволишь кому-либо заглянуть вовнутрь себя? Что произойдёт, если нечего скрывать за маской?

- Нам надо поговорить, - голос Джереми пробуждает меня от беспокойного сна. - Лилли. За все выходные ты не сказала ничего, кроме да или нет. Я дал тебе время, но...

Он смотрит на часы, показывающие 8 часов вечера.

- Мне нужно знать. Что ты думаешь? Как ты себя чувствуешь? Твой телефон постоянно звонит, - говорит Джереми. - Тебе нужно ответить. В противном случае, Фей будет волноваться.

- Она уже беспокоится, - возражаю я. - На её месте разве бы ты не волновался?

- На её месте..., - Джереми вдумчиво повторяет мои слова. - Если бы я был на её месте, я бы сделал миллион вещей по-другому, Лилли. Но я не на её месте. Такие гипотезы бесполезны. То, что тебе нужно сделать, то, что мне нужно, чтобы ты сделала - это поговорить с ней. Развей её страхи. Боюсь, если ты этого не сделаешь...

Он садится на край кровати.

- Она ​​может сделать что-то очень опрометчивое.

- Ты все еще думаешь, что я предам тебя, Джереми? - спрашиваю я. - Я думала, что  доказала свою верность.

- Да, - говорит Джереми.

Он берет мою руку и кладет между своих ладоней.