— Уходите! Уходите! — резко заявила Фанни врачам. — Разве вы не видите, что он бредит? Вы преступники. Вы воскресили его, чтобы подвергнуть пытке. Вы измучили его! Уходите!..

И Фанни вытолкала обоих спиритов из комнаты, осыпая их ругательствами. Затем она вернулась к Жаку. Тот, видимо, несколько успокоился и сказал ей:

— Я, наконец, избавился от этого! От всего того, что засело у меня в голове. Чего только я им не наговорил… Но я рассказал им только то, что видел!.. Только и всего! Я старался не говорить им про Андре. Об этом я не могу говорить. Пусть это останется на моей совести, ради крошки Жака, который ни в чем не виноват, и ради тебя, дорогая…

А в это время, сидя у себя в комнате, Мутье говорил профессору Жалу:

— Дорогой друг, нам нельзя здесь оставаться. Этот несчастный, несомненно, очень интересный больной, но еще два таких сеанса, и нам придется сдать его в сумасшедший дом, если только мы не отправимся туда сами. К тому же наше присутствие нежелательно для хозяйки и нам следует по возможности избежать скандала. Лично я выхожу из игры. Скажу вам больше: у меня форменные угрызения совести… Подумайте также о том, что издание «Астральной медицины» требует нашего скорейшего возвращения в Париж.

— Хорошо, мы уедем, — задумчиво сказал Жалу, — но мне жаль уезжать. Дело становится интересным…

— Вы верите?.. Вы действительно верите, что он видел то, о чем нам рассказывал?..

— Но, дорогой мой, это как раз соответствует нашей системе…

— Это-то и кажется мне подозрительным…

— Послушайте, — фыркнул Жалу, — не воображаете же вы, что человек, вернувшийся из страны смерти, придумал весь свой рассказ исключительно для нашего с вами удовольствия?..

— О нет! Он ничего не придумал!.. Он вспомнил!..

— То, что видел, когда был мертвым…

— Нет, то, что он читал до своей смерти!..

Жалу вздрогнул.

— Если следовать вашим принципам, — воскликнул он, — мы не подвинемся вперед ни на йоту!

— Что делать, дорогой мой! Сомневаться — право науки и, поверьте, наши слова покажутся более вескими, если мы не станем скрывать нашу неуверенность… Во всяком случае — это прекрасный материал для целого номера «Астральной медицины».

— И для блестящей лекции, — прибавил Жалу. — Что ж, едем. Но как оставить этих больных без присмотра?

— Я отвечаю за Жака, — сказал Мутье, — но мы можем по дороге заехать в Жювизи и я пришлю к нему оттуда знакомого доктора. Светает… Пора и укладываться!

Перед отъездом они написали госпоже де ла Боссьер прощальное письмо, выдержанное в весьма достойном тоне. В конце концов, не будь их здесь, Жак де ла Боссьер так и остался бы мертвым. Фанни велела шоферу, чуть свет, предоставить автомобиль в распоряжение медиков.

Когда машина подъезжала к Жювизи и оказалась неподалеку от маленького домика на берегу реки, Мутье велел остановиться. На опушке небольшой кленовой рощи он увидел тонкий силуэт Марты Сен-Фирмен. Казалось, она ожидала их и была уверена, что они проедут мимо.

— Кто это? — спросил Жалу.

— Та самая Марта, о которой я говорил вам… Марта, видящая призраков… Выходите!..

Оба подошли к ней. Она кивнула им головой и сказала без всякого волнения:

— Значит, вам в самом деле удалось оживить его? С тех пор я не видела Андре… и мне хотелось бы узнать новости!

Врачи переглянулись.