Забавно, но ее работа никогда еще не казалась настолько несущественной.

– Знаешь, что все еще беспокоит меня? – в оцепенении сказала она. – Я никогда не понимала, почему меня так тянет к тебе… вот, что волнует меня. Я просто не могу найти причину. В смысле, почему мужчина, которого я не знаю, который сам себя не знает? Но ты преследовал меня, ведь так? И получил, чего добивался. Так будь честен со мной сейчас, почему ты это сделал? Почему… я?

– По самой простой причине.

– И какой же?

Он долго молчал, Мэлс решила, что он так и не ответит. Но потом Матиас сказал сорвавшимся голосом:

– Я полюбил тебя. Я чудовище… это правда. Но я открыл глаза в той больнице и в мгновение, как увидел тебя… все изменилось. Я пошел за тобой… потому что люблю.

Мэлс выдохнула и закрыла глаза, боль в груди украла дыхание.

– О… Боже…

Ее веки распахнулись от крика Матиаса, и потом все было как в замедленной съемке.

От мощного толчка Матиаса она полетела в сторону, когда что-то просвистело над ее ухом и срикошетило от гаража.

Мэлс приземлилась на гравий и покатилась по дорожке. Силясь остановиться, она впилась в настил на земле и перевернулась на спину.

И тогда все увидела.

Когда луна вырвалась из-за облаков, а серебристо-белый свет озарил ночной ландшафт, Матиас бросил все свое тело в воздух, траектория поместила его прямо перед Джимом Хероном.

Мэлс закричала, но было поздно.

Свет с небес окатил Матиаса, когда он грудью встретил второй выстрел… который, очевидно, предназначался другому.

Она никогда не забудет лицо Матиаса.

Он был смертельно ранен, а его взгляд был направлен не на стрелявшего и не на того, кого он спасал. Он смотрел на свет сверху и был… умиротворен.

Будто этот последний поступок облегчил его душу.

Мэлс потянулась к нему, будто могла остановить его, поймать, отмотать время назад… но смерть пришла за ним и, Боже, казалось, будто Матиас ждал ее.

Может, даже с радостью приветствовал.

Мэлс закричала, резкий вопль вырвался из ее горла:

– Матиас!

Мужчина приземлился, и тот факт, что он не попытался приподняться доказывал, как сильно он был ранен.

Слезы брызнули из глаз, она попыталась подползти к нему…

Но невидимые руки держали ее на месте.

В конечном счете, именно лунный свет осветил дорогу.

Стоя и разговаривая с Мэлс, Матиас не сводил с нее взгляда, потому что для него было крайне важно, чтобы она поверила ему, и он знал, что другого шанса не будет. Действительно, никогда еще он не говорил более правдивых слов, несмотря на то, что местами он выглядел как сумасшедший, и его жизнь будет полной во стольких смыслах, если Мэлс, благодаря какому-то чуду, поверит его словам.

И, потом, ему представился шанс сказать Мэлс, что он любит ее. В глаза.

На это он не надеялся. И не заслужил.

Но в этот момент луна прорвалась сквозь облака, отбрасывая тени на землю, тени деревьев, веток, машин… людей.

Включая оперативника в черном, который подкрался к кромке леса.

И сейчас поднимал пистолет, направляя его в сторону подъездной дорожки.

Первое движение Матиаса – убрать Мэлс с линии огня, и когда она приземлилась на гравий, он услышал, как первая пуля ударила по гаражу.