– Что случилось? – снова услышала она далекий голос.

Голос, находящийся ближе, ответил:

– Она пережила сильное потрясение, и в конце концов этот удар Королевы...

Затем голоса снова пропали, сконцентрироваться становилось все труднее.

– ...но Королева...

Рипли почувствовала, как руки сжимаются в кулаки.

«Вставай, просыпайся», – пронеслось в голове.

– ...спинной мозг не поврежден, скорее всего, это результат сильного переутомления и легкого сотрясения мозга. Я думаю, она достаточно крепкая, чтобы перенести случившееся. На самом деле она гораздо выносливей, чем кажется с первого взгляда... – говорил Джоунс о состоянии Рипли.

Она догадалась, что находится в медицинской лаборатории.

«А Королева?..»

Рипли со стоном повернула голову и открыла глаза. Джоунс стоял возле динамика. Он посмотрел на нее, затем на часы.

– О, кажется, моя пациентка нуждается во внимании. Я дам вам знать, когда ее можно будет навестить.

Рипли с жалким видом осмотрелась по сторонам. Холодная комната, странные запахи, блестящие инструменты. В целом обстановка почему‑то испугала ее.

– Где Королева? – спросила она.

Пересохшее горло мешало ей говорить.

– За грузовым отсеком постоянно наблюдают. Не беспокойся, ничего не случилось. Самое страшное для вас позади. Наши дела вдут не так уж плохо, – ответил Джоунс, подавая ей стакан воды.

Он поддерживал ее голову, пока Рипли пила.

– Как долго я здесь? – спросил Рипли, снова ложась.

– Около двадцати минут с того момента, как Мотэу нашла тебя.

– Только без обид, Джоунс. Я никогда не обращаюсь к докторам, и мне бы очень хотелось вернуться в мою каюту, – заявила Рипли, пытаясь сесть.

– Я думаю, тебе лучше пока побыть здесь...

– Нет, я все‑таки пойду. Я же в порядке? Ведь так?

Рипли некоторое время сидела неподвижно, прислушиваясь к стуку сердца. Она должна срочно выйти из этой ужасной комнаты.

– Ну что ж, – уступил Джоунс. – Давай я хотя бы помогу тебе. Тебе неплохо бы пройти полный осмотр, когда мы вернемся на Станцию. Я недостаточно опытен, чтобы до конца разобраться в твоей ситуации, не могу ничего сказать без анализа крови.

Но Рипли встала и отдернула руку от приготовившегося взять анализ Джоунса.

– Не понимаю, о чем это ты? Мне показалось, ты сказал, что я в порядке.

– Да, в порядке. Но я, признаться, удивлен, насколько близка и в то же время далека ты от нас...

– Джоунс, конкретнее излагай свою мысль, – возмущенно отрезала Рипли.

– Только не надо все ставить с ног на голову. Ты порядке, но отдохнуть всё‑таки следует. Признаться, не могу понять, почему ты никогда ничего не говорила мне... Что, если я сделаю реакцию на обнаружение инородных тел, например просвечивание крови или что‑нибудь в этом духе?

– Резус‑фактор у меня положительный, ты это имеешь в виду?

– Ты не можешь знать, что я имею в виду, – улыбнулся Джоунс. – Ты ничего не можешь знать, например, о РХ‑факторе. Несмотря на мой небольшой опыт, а бы не очень удивился его положительной реакции. Однако с этим невозможно разобраться без микросканера, даже если цвет выглядит натурально... Ладно, давай я помогу тебе.

– Да что за чертовщину ты несешь, Джоунс? Большой опыт... небольшой опыт... откуда у меня вообще может быть опыт? – продолжала возмущаться Рипли.

– Я просто слышал, насколько далеко шагнули опыты по разработке авиапилотных лабораторий еще до того, как первые чужие появились на Земле.