|
-- Простите, что я вас не предупредила, господин Тэлавер, что будет еще один гость, -- церемонничала Вероника. -- Это двоюродный брат моего покойного мужа Нугзар Ламадзе. Он появился неожиданно, как... -- тут она хохотнула, -- как черт из табакерки! -- Ай-ай-ай, Вероника, -- зажеманничал Нугзар, который в своем модном костюмчике и ярком галстуке, да еще и с горячей кавказской фактурой, по американской классификации выглядел как что-то близкое к категории "латинский любовник". -- Ай-ай-ай? Опять "черт"? Веронику поразило, что всесильный энкавэдэшник явно стесняется иностранца. -- Я, конечно, не ангел, но все же не черт! -- повторил Нугзар свою излюбленную шутку. -- Я вижу, -- сказал Кевин. -- Что? -- как бы слегка вздрогнул Нугзар. -- Что вы не ангел, -- улыбнулся Кевин. -- А вы, господин Тэлавер? -- Нугзар, явно для того, чтобы побороть свое странное смущение, прищурился на американца. -- Вы, по-моему, тоже не ангел? Вероника развеселилась: -- Ну, садитесь к столу, черти! За столом, едва выпили по первой рюмке, Кевин склонился к соседу и спросил: -- Вы из энкавэдэ, Нугзар? От неожиданности "латинский любовник" уронил на скатерть давно уже облюбованный гриб. -- А почему вы так решили, господин Тэлавер? -- Сразу же видно, -- любезно пояснил американец. -- Как только я вас увидел, сразу же подумал: ну, сегодня у мадам Градовой человек из тайной полиции. Все рассмеялись вполне добродушно, но Нугзар не смог остановиться, когда другие замолчали. Он все хохотал, пуще и пуще, вытирал лицо своим красивым платком и снова начинал кудахтать так, что Вероника и Кевин стали переглядываться с опаской. -- Ой, вы меня уморили, Кевин, -- наконец сказал Нугзар. -- Вот коллегам расскажу, тоже обхохочутся! Ну, давайте выпьем за американский зоркий глаз! -- Не распространяйте это на всех американцев, -- сказал Кевин. -- Уверяю вас, любой мой коллега сразу же поверил бы, если бы вы представились, скажем, укротителем питонов. У меня это просто от занятий русской литературой. -- Вот и прекрасно! -- воскликнул Нугзар. -- Давайте выпьем за русскую литературу! Эта нация ни хрена не создала великолепного, кроме литературы и тайной полиции, как вы выражаетесь. Мы выражаемся иначе -- органы пролетарской диктатуры. Вам смешно? Почему не смеетесь? Можно смеяться, не бойтесь! Теперь, когда я разоблачен, давайте говорить напрямую. Вот скажите, Кевин, какие планы у Америки на Тихом океане? Опять все трое начали хохотать, хотя вроде ничего смешного не было сказано. |
