Лагерь Новых Богов тщательно охранялся; Хедин миновал окружавший его частокол, коротко кивнул отсалютовавшим ему часовым-морматам.

«Всё спокойно, повелитель», — немедля доложил старший.

Хедин вновь кивнул. Он привык к этой роли, к этому обличью – немолодого мужчины лет сорока пяти, с худым и резким лицом. Сейчас он казался никак не богом, скорее – какой-то патриций древней империи, успевший и поводить полки, и позаседать в сенате.

Встречавшиеся по пути подмастерья старательно салютовали. Это требовалось им, не Познавшему Тьму. Это им необходимо было ощущать себя частью целого, самого лучшего, самого сильного воинства, когда-либо шагавшего по Упорядоченному, и, разумеется, на службе самого лучшего бога.

Хедин не препятствовал. Пока это ограничивалось горящими глазами Гелерры – пусть себе. Можно согласиться и на некоторое количество храмов (как в том же Северном Хьёрварде), но не больше. Если в его честь станут сооружать коллосальные пирамиды, а мириады уверовавших станут простираться ниц перед его статуями высотой с корабельную мачту – вот тогда-то он и станет уязвим.

В углу просторного шатра застыл Читающий – как всегда, изломанная тень. Вокруг плавали, ничем не поддерживаемые, двенадцать эфирных шаров. На Познавшего Тьму Читающий не обратил никакого внимания – слишком давно и слишком хорошо они знали друг друга. О нет, это был не тот, что помогал тогда ещё мятежному магу, когда рати Молодых Богов волна за волной накатывались на серые бастионы Хединсея, – того давно упокоил его родной мир. За верную службу Хедин долго и небезуспешно отодвигал кончину Читающего, пока тот сам не попросил о «вечном сне».

Над раскладным походным столом парило что-то вроде трёхмерной карты Упорядоченного. Хедин задумчиво смотрел на мягко светящиеся огоньки – вот Мельин, вот Эвиал, а вот и сам Кирддин. Вот Зидда, вот Скробок, вот Хьёрвард… Миры, миры, неисчислимое множество миров, а если разобраться – так всего лишь крошечный островок в необъятном океане, некогда созданный Творцом посреди действительно безбрежных пустынь Хаоса, истинно вечного, истинно великого.

Конечно, настоящее Упорядоченное не трёхмерно. Даже ум Нового Бога (но бывшего мага, хоть и Истинного) не мог в полной мере постичь эту истину – само пространство бесконечно мерно, где-то обретая вид привычных всем длины, ширины и высоты, а где-то поднимаясь до таких абстракций, что это можно было только принять, но не понять. Впрочем, некоторые смертные отлично научились пользоваться Межреальностью. Пользуются и даже не задумываются, как и почему они могут дышать там или испытывать привычную им земную тяжесть или отчего разнесённые необозримыми безднами пространства миры оказываются для них совсем рядом, в нескольких днях, неделях или месяцах пешего пути.

А между разноцветными огоньками слепяще белым пылали отрезки Пути. Козлоногие медленно, но верно прокладывали дорогу Неназываемому; мешавшие им миры обращались в ничто, в развалины, в пыль; и тогда снежная змея совершала ещё один бросок. Разумеется, на грубой трёхмерной карте Путь не мог пролечь ровной и сплошной линией, только короткие росчерки, там, где его действительно можно было представить в виде «дороги».

Пока ещё этот тракт далёк от большинства ключевых миров, за исключением Мельина, очень далёк. Но козлоногие неутомимы, не знают страха смерти, не впадают в отчаяние после поражений. Новые Боги одержали в этих битвах бессчётное число побед. Побед столь же полных и абсолютных, сколь и бессмысленных: выкошенные легионы Неназываемого возрождались вновь, Путь слегка менял направление… но и только. Самые крепкие бастионы козлоногие обходили или же штурмовали некоторые до тех пор, пока чистая случайность не приносила им победу.