-  Молодец, Тишка, все-таки вернул брата. Быть тебе за это сиверским воеводой!

    Радости Тихона не было предела, хотя, возможно, Всеволод так шутил.

    От городских ворот примчались двое стражников.

    -  Князь, там мужик какой-то с телегой гневно требует, чтобы его пустили, - сообщил один из служивых. - Кулаками потрясает, шлет непонятные проклятия.

    -  Это такой чернявый, в меховой жилетке? - на всякий случай уточнил Ясно Солнышко.

    Стражники утвердительно кивнули.

    -  Гоните-ка вы его, братцы, в шею!

    С сомнением поглядев на прихрамывающего Муромца, Колупаев жестом подозвал Кимку, выискивающую в лесу тайную тропу.

    -  Погоди, красавица… Скажи, далеко ли еще до этих Ерихонских Труб? Сдается мне, что Илью очень скоро придется нести на себе.

    -  Дык я ничаго, я дойду! - запротестовал богатырь. - Кольчугу бы сбросить, понимашь, но нельзя, отцовский подарок.

    -  Ох, и разожрался же ты в этом своем анабиезе богатырском, - покачал головой кузнец. - Наверняка славные застолья снились, а ну признавайся!

    -  Были и застолья, - смущенно подтвердил Муромец.

    -  Да тут уже недалеко, - успокоила русичей дочка Лешего. - Я, когда сюда шла, особые метки на деревьях оставляла. Вот увидите, очень скоро мы все будем дома…

    «Хорошо бы», - подумал Степан, на всякий случай оглядываясь.

    Но их жуткие преследователи безнадежно отстали

    Над лесом занималось утро.

    Запели какие-то местные пичуги, сумерки медленно отступали под сень разлапистых деревьев.

    -  Тихо! - Кимка предостерегающе подняла руку. - Там дальше кто-то есть…

    Русичи прислушались.

    -  Ах ты, собака проклятая, да чтоб тебя телегой переехало, да что б в тебе токмо Навьи колобки запекались, - отчетливо донеслось из-за деревьев. - И это же надо, сломаться как раз сейчас!

    Отважная троица с любопытством двинулась вперед.

    Прямо посредине широкой дороги стояла огромная каменная печка, у которой гневно ругался невысокий конопатый мужичок. Вид он имел довольно помятый, словно с великого перепоя. Кумачовая шапка съехала набекрень, серая длинная рубаха имела кое-где солидные прорехи, полосатые штанцы местами перепачканы сажей, на ногах лыковые лапти.

    -  Никак земляк.

    -  Эй, мил человек, чего это у тебя печь посреди дороги стоит? - спросил Колупаев, дивясь невиданному зрелищу.

    -  Да вот… - Мужичок пихнул ногой ненавистную печку. - Не едет, сволочь, и все тут…

    -  А что, раньше, значит, ездила?

    -  Еще как! Я же на ней из Руси в Средиземье постоянно гоняю. И на тебе, прямо посреди дороги стала…

    Степан с подозрением уставился на незнакомого мужичка.

    -  А ты, часом, в Средиземье не у друга ли одного гостил?

    -  Так и есть, гостил! - подтвердил мужичишка. - У Гендальфа Серого. Ох, наклюкались мы давеча с ним и орков по лесам гоняли фаерболами… вот умора-то была.

    Из леса тем временем вынырнули Кимка и слегка перекошенный Муромец.

    -  Опаньки! - изумился незнакомец, таращась на богатыря. - Илья Муромец! Это в Средиземье-то! Похоже, что я, братцы, еще как следует и не протрезвел.