«Тридцатник, мля, уже не за горами», — навязчиво зашелестели в голове тревожные мысли. — «Здоровье ни к чёрту сердчишко, мать его, регулярно барахлит, сухой кашель донимает по утрам, изжога, такое впечатление, навечно поселилась в желудке. Да и с черепушкой, мля, не всё в порядке. И глюки временами донимают. И память, если крепко выпить, иногда отказывает. Здесь, понимаешь, помню. А тут, блин, не очень…. Вот, взять, к примеру, тот же вчерашний вечер. Вроде бы всё помню отобрали с Ржавым у малолетнего пацанчика мобилу навороченную, толкнули её знакомому барыге с «Юноны», бухла взяли, пирожков с капустой прикупили, выпили, закусили. Хорошо, мля, было. Только в конце блевать потянуло. Видимо, с пирожков…. А откуда, мать его, взялся фиолетовый бланш под глазом Не помню, хоть убей. И Ржавый, мля, аналогично…. Поменять…м-м-м, этот…. Ну, как там его Э-э-э…, образ жизни С бухлом завязать Про анашу забыть Ну, не знаю, мля…. А что же тогда, завязав и забыв, делать Как, мать его, дальше жить А Кто бы, мля, подсказал…».

— Брателло, эй! Ты, никак, заснул — кто-то сильно и настойчиво потянул его за рукав куртки. — Или же с «косячка» поплохело

— А Что — «вынырнул» из своих тяжких раздумий Зяма. — Куда

— В горло, стало быть, — протягивая пластиковый стаканчик, наполненный буро-коричневой жидкостью, выдал свою фирменную щербатую улыбку Ржавый. — Глотай, кореш, мля. Глотай, не сомневайся…

Зяма с трудом, отчаянно дёргая кадыком и болезненно морщась, выцедил предложенный напиток. Выцедил, смачно сплюнул под ноги, откашлялся, занюхал воротником старой джинсовой куртки, бросил в рот кусочек плавленого сырка, вяло пожевал, проглотил, а после этого кратко поделился своими вкусовыми ощущениями

— Совсем, суки рваные, разучились делать «семьдесят второй» портвейн. Сплошная, мля, химия. А раньше, говорят, его из натуральных яблок гнали. Сволочи буржуинские, мля.

— Гы-гы-гы! — дружно загоготали собутыльники. — Ну, атаман, ты и задвинул! Молодец! Гы-гы-гы…

— Хочешь, красавчик, «Агдама» — предложила Милка — субтильная и слегка помятая девица со свеже-рассечённой бровью. — Чес слово, вкусненький.

— Давай, шалава купчинская, наливай. До самых краёв…

После щедрой порции «Агдама» всё кардинально изменилось и разительно улучшилось — и общее самочувствие усталого организма, и настроение.

«Сегодня же у нас пятница, девятнадцатое число», — лениво хрустя спелым яблоком, рассуждал про себя Зяма. — «Значит, у бюджетников, мать их бюджетную растак, аванс. Благое дело, мля. Благое…. Надо будет — где-нибудь через часик с гаком — перебазироваться в район кольца «шестьдесят второго» трамвая. Удобное там, мля, место. Справа роддом расположен. Слева — в отдалении — новостройки. А между трамвайным кольцом и новостройками, мать их, имеется приземистая бетонная «коробка» неизвестного «долгостроя». Самое милое, мля, дело сиди себе под крышей, пей портвешок, анекдоты трави, покуривай и — между делом — высматривай пьяненького одинокого лоха, бредущего от последнего (или там предпоследнего), трамвая к родимому дому…. Ну, а потом, после удачной охоты, можно будет и к Милке на хату завалиться. Типа — пупками потереться слегка. Противная она баба, честно говоря. И повышенной чистоплотностью, мля, не отличается. Но где же, мать его, других взять Та же Лерка — Милкина подружка — ещё хуже…. Опаньки! Как это — где взять Вон же идёт — бикса козырная.