|
Барбара выбрала для вечера бледно-желтое платье, которое выгодно подчеркивало ее хорошо сохранившуюся, лишь чуть-чуть оплывшую фигуру. Леди Трэвис надела открытый костюм из тонкой алой парчи и вся обвешалась бриллиантами. Одна из подружек невесты была в лазорево-синем, а другая – в нежно-фиолетовом наряде. И только одна из присутствующих решилась явиться в черном. Эйбл Вебстер поражала воображение. Ее черное платье струилось до самого пола, демонстрируя все изгибы красивого холеного тела. Тонкие бретели на спине скреплялись крошечной бриллиантовой застежкой, изящный бриллиантовый браслет украшал левое запястье. Черный цвет эффектно оттенял рассыпавшиеся по плечам блестящие белокурые волосы. В общем, выглядела Эйбл неотразимо!
Эйрин почувствовала себя маленькой и невыразительной по сравнению с ней. Но это только подзадорило ее, вызвав к жизни боевой дух. Она взяла у официанта бокал шампанского и вошла в зал с высоко поднятой головой. Дэниел был уже здесь и оживленно беседовал о чем-то с Тэдом и Рони. И он, и Тэд выбрали строгие черные вечерние костюмы и белые рубашки, тогда как Рони надел аспидно-серые обтягивающие брюки, светлую рубашку и поверх – жилет такого же цвета, что и брюки. Эйрин, улыбнувшись про себя, подумала, что единственное, чего ему недостает для завершенности облика, с его серьгой в ухе и волосами, затянутыми в хвост на затылке, так это сомбреро, висящего за спиной. При ее приближении трое обернулись. – Привет, – весело сказала Эйрин. – Вы все чудесно выглядите, особенно ты, Рони. – И поднесла свой бокал к его бокалу. Уголком глаза она отметила, что Дэниел слегка нахмурился, и скромно встала с ним рядом. Именно так она держалась последующие два часа, пока съезжались остальные гости. Она села с ним рядом и за стол, изредка тихо обмениваясь какими-нибудь замечаниями. Рони, Эйбл и еще четыре пары сидели за этим же столом. Принятое решение укрепилось в ней, когда она наблюдала за братом Дэниела и его бывшей женой. Эйбл излучала незамутненное спокойствие. Казалось, на свете нет ни одной проблемы, которая могла бы взволновать ее. А Рони вел себя необычно сдержанно. Когда прибрали посуду после десерта, Дэниел тихо спросил Эйрин: – Это ты называешь игрой на премию «Оскар»? – Я еще не начинала, – Она отпила кофе из изящной фарфоровой чашки. – Всему свое время. – Ты выглядишь очень необычно. Я раньше никогда не видел тебя с макияжем. – Да, я редко им пользуюсь. Но это же бал. Вот уж не думала, что ты заметишь, Дэниел. – Первое, на что я обратил внимание, это твоя естественность, – сказал он. – Эйрин удивленно посмотрела на него широко раскрытыми глазами, потом смущенно отвела взгляд. – Но вообще-то я предпочитаю видеть тебя в натуральном виде. – Ты не владеешь мною, чтобы диктовать свои условия и правила, Дэниел, – сказала она и моментально пожалела о своих словах. – Нет? А мне показалось, что я уже кое-чего достиг, по крайней мере, по отношению к твоему телу. – В его глазах читалась нескрываемая ирония. – Я предпочитаю видеть тебя в натуральном виде потому, что это добавляет тебе налет загадочности, Эйрин Клиффорд. Ты собираешься танцевать? Музыканты уже расположились на веранде. – Конечно. – Она отодвинула свою чашку и встала. На веранде Дэниел предложил ей руку и пригласил на танго. В объятии его рук, она сказала: – Ты, кажется, забыл, что я не собираюсь получить контракт любой ценой. Деловые, партнерские отношения устраивают меня гораздо больше. Они танцевали молча несколько минут, которые показались Эйрин пыткой. Но она была так зла, что нашла в себе силы противостоять ощущениям, вызываемым в ней близостью Дэниела, и изо всех сил старалась игнорировать его жадный взгляд, скользящий по ее обнаженным плечам и груди так, словно она стояла перед ним без платья, как в его доме в Сан-Бич. |
