|
Вы чертовски хорошо знали, что старина Август сыт вами по горло, что он никогда не допустит, чтобы вы получили из его состояния хоть малую толику. Зато могли унаследовать приличные суммы, если он не изменит завещания. Вот потому вы затеяли комбинацию с компаниями. Прикрываясь ими, вы могли качать деньги из «Эстейт Мероултон и Траст Компани», а старик Август думал, что дает кредиты четырем приличным торговым фирмам. Бедный старый простофиля не догадывался, что просто снабжает деньгами четверых парней, которым только в гиене огненной сознательно дал бы хоть пенни.
Кэллаген соорудил из дыма кольцо и наблюдал, как оно плывет по комнате. – Старик думал, что ваши фиктивные компании вполне жизнеспособны. Когда его деньги растаяли, обнаружилось, чего стоят ваши дутые акции и паевые сертификаты. Я хотел просмотреть ваши отчеты, чтобы удостоверится, и теперь убедился в своей правоте. Он выразительно пожал плечами. Пол Мероултон встал. – Вы знаете слишком много, – тонкая улыбка змеилась на его губах. – Что еще? Кэллаген насмешливо взглянул на него. – Я знаю все, что нужно знать, Мероултон. Достаточно, чтобы надолго отправить вас за решетку. Мероултон прошел к окну и выглянул на тихую улицу. – Что вы говорили про исчезновение из страны? И насчет тысячи фунтов? – Я имел в виду то, что сказал, – усмехнулся Кэллаген. – У вас есть пишущая машинка? Мероултон кивнул. – Очень хорошо. Садитесь за нее. Вам предстоит сделать полное признание и подписать его. Когда вы это сделаете, я передам вам 1000 фунтов и можете убираться. На вашем месте я бы пароходом отчалил в Аргентину или на греческие острова. Говорят, оттуда очень трудно добиться выдачи. – С чего я знаю, что вы не обманете? – пробормотал Мероултон. – Вы этого не знаете, – кивнул Кэллаген. – Но у вас есть шанс. Если вы не хотите им воспользоваться, придется позвонить моему другу мистеру Гринголу из Скотланд-Ярда, и буквально через час вы окажетесь в миленькой тюремной камере. Ну, как мы поступим? Мероултон какое-то мгновение колебался. Затем прошел к машинке, снял чехол, и вставил лист бумаги. – Что мне печатать? Как начать? Кэллаген улыбнулся. Пройдя по комнате, он остановился позади Мероултона. – Я продиктую. А вы печатайте. Итак: «Я, Пол Мероултон, добровольно делаю это признание…» Речь Кэллагена лилась равномерно, пальцы Мероултона стучали по клавишам машинки, пока документ не был завершен. Кэллаген вытащил авторучку. – Теперь подпишем, и не забудьте поставить дату. Он наблюдал, как Мероултон совершал эту операцию, затем взял ручку из его рук и внизу приписал: "Засвидетельствовано С. Кэллагеном – «Сыскное агентство Кэллагена». Потом сложил бумагу и убрал в карман. Вытащил пачку сигарет, взял себе и угостил Мероултона, заметив: – Полагаю, вам сейчас это необходимо. Он отложил сигареты, вытащил пачку банкнот и стал их пересчитывать, пока на краю стола не образовалась кучка в 1000 фунтов . Остаток в 180 фунтов он сунул обратно в карман. – Вот ваши деньги! Теперь сматывайтесь. И советую поскорее. Мероултон забрал деньги. – Вы обещаете несколько часов не пускать это в ход? Кэллаген усмехнулся. – Вы мошенник, Мероултон. Я никогда не заключаю сделок с мошенниками, понятно? Постарайтесь исчезнуть, пока обстоятельства благоприятны. Может быть, вас схватят вас, может – нет. Используйте свой шанс. В 23.15 Кэллаген преодолел половину лестницы в свой офис на Ченсери Лейн. Отчаянно кашляя, он сказал себе, что слишком стар и придется сократить количество сигарет до полусотни в день. |
