Изменить размер шрифта - +

Принимал душ Корчак долго и с удовольствием, поворачивался во все стороны, жмурился, пускал ртом струйки, короче говоря, проделывал все то, что доставляет удовольствие мужчинам после хорошей физической нагрузки. Эту процедуру Корчак любил с детства, когда представлял, как сверху на него льются потоки теплого дождя. Правда, вкус у воды изменился. Теперь ее ни в коем случае нельзя было глотать. Может быть, она была таковой и в прежние неприхотливые времена, но тогда об этом не задумывались. Проблемы были совершенно другие. Родителей Корчака заботили совсем не те вещи, которые имели первостепенное значение для него самого.

Не вода изменилась, а время.

Философские размышления Корчака были прерваны криками в раздевалке. Покинув душевую, он увидел четверых сцепившихся мужчин. Двое клиентов, охранник и тренер, пришедший ему на помощь. Остальные посетители жались к шкафам и стенам, чтобы их не задели.

Те, которых разнимали, были голыми, что придавало происходящему комичность. Кто-то из них или даже оба были нетрезвыми, судя по запаху перегара, который уловил Корчак. Для него это было из ряда вон выходящим событием. У него не укладывалось в голове, как можно совмещать пьянку с занятиями спортом. Понятное дело, многие до сих пор находились в праздничном настроении, однако это их никоим образом не оправдывало, во всяком случае, по мнению Корчака.

Он был очень неприятно удивлен, узнав в одном из драчунов Игоря Каренина, своего хорошего знакомого. Его как раз оттащили от противника, но он все порывался продолжить схватку. Это от него пахло спиртным. Губы у него были распухшие, глаза заплыли.

— Оставьте его, — резко произнес Корчак. — Игорь, прекрати немедленно. Узнаешь меня? Возьми себя в руки.

— Игнат! — обрадовался Каренин. — Ты-то мне и нужен. Что твои парни себе позволяют? Я им что, ханыга с улицы?

— Веди себя соответственно, тогда и отношение будет другое, — хлестко произнес Корчак. — Давай одевайся. Я жду. В другом месте поговорим.

— Нет, я этого так не оставлю! — выкрикнул в запале мужчина, которому в пылу сражения успели расцарапать щеку от уха до подбородка.

Одной рукой он прикрывал свое оскорбленное достоинство. Корчак вручил ему визитку со словами:

— Я разберусь, обещаю. Виновные будут наказаны. — Его тон был сух и официален, как у полицейского, составляющего протокол. — Зайдите ко мне завтра или в любой другой удобный для вас день. Компенсируем.

— Ваш приятель ни с того ни с сего драться полез! Я только лишь замечание сделал, что он мокрыми ногами по моему полотенцу топчется.

— Разберемся, — произнес Корчак еще суше. — Повторяю: ущерб будет компенсирован. Как материальный, так и моральный.

Мужчина с расцарапанной щекой удалился, ворча. Охранник и тренер вернулись к своим обязанностям. Корчак дождался Каренина и кивком пригласил его в машину.

— Что ты творишь? — упрекнул он, когда никто не мог их слышать. — Зачем пьяный приперся? Разве так можно, Игорь? Просто не узнаю тебя. Был о тебе лучшего мнения.

— Я и сам, — проворчал Каренин, глотнув из фляжки и поморщившись. — Сам собой недоволен.

— Так в чем дело? Вылей свой коньяк и возьмись за ум. Что, праздников не хватило? Или ты себя не уважаешь?

— Не уважаю, Игнат. Вот ни на столько не уважаю. — И он показал Корчаку кончик мизинца.

Тот, желая как можно скорее спровадить товарища и вычеркнуть его из списка знакомых, присмотрелся к нему внимательнее.

— Что у тебя приключилось, Игорь?

— Бандиты крышу навесили, — процедил Каренин с ненавистью. — Мало того что обобрали, так еще и опустили ниже плинтуса.

Быстрый переход