Поэтому вышло так, что когда он убил Данли Сэрна, то сделал это на глазах у его жены.

В общем, произошла случайность. Биолог выходил на связь в установленные часы утром и вечером (сутки длились здесь двадцать восемь часов), а днем отсылал сообщение своему компьютеру. Но поскольку они с Эвелит поженились недавно и были столь беспредельно счастливы, Эвелит старалась перехватить послания Данли в любую свободную минуту.

И то, что она именно в этот момент оказалась у экрана, вряд ли можно назвать совпадением. Как милетех экспедиции, в чьи обязанности входила охрана форта, Эвелит уже осмотрела весь лагерь. Она родилась в той дикой части Кракена, где представители обоих полов в равной степени владели искусством ведения боя. Впрочем, местные жители на Локоне были настроены весьма дружелюбно по отношению к «сошедшим с небес». После каждой встречи с аборигенами Эвелит Сэрн убеждалась, что за их сдержанностью скрываются благоговение и страстная надежда на дружбу с пришельцами. Капитан Джонафер придерживался той же точки зрения. Ее служба превратилась в синекуру. Эвелит часто была не занята и старалась как можно больше узнать о работе Данли, чтобы помочь ему после его возвращения из долины.

Последнее медицинское обследование подтвердило, что она беременна, но Эвелит решила пока не говорить Данли об этом. Скажет потом, когда они вновь будут вместе. Однако сознание того, что они дали начало новой жизни, наложило свой отпечаток — Данли стал для нее как бы путеводной звездой.

В тот день, день его смерти, она вошла в биолабораторию, насвистывая. Был полдень. Снаружи нещадно палило солнце, заливая все вокруг горящей медью: и пылыгую землю, и сборные домики, теснившиеся вокруг небольшого корабля, доставившего их с орбиты, припаркованные флиттеры и гравилеты, на которых космонавты облетали остров, единственную обитаемую точку на этой планете, и самих космонавтов. За пределами форта виднелись перистые верхушки деревьев и грязно-кирпичные здания большого города, растянувшегося между их лагерем и озером Зело. Издалека доносились голоса. Ветер приносил резкий запах дыма.

Здесь, на этой планете, гравитационное поле составляло 77 процентов стандартного. Меньше чем две трети того, в котором выросла Эвелит. Высокая молодая женщина с красивым телом, но немного резкими чертами лица, она легкой походкой быстро прошла в конец комнаты.

Биолаборатория занимала больше половины дома, где жили Сэрны. Особых удобств не было. Их не бывает, когда горстка представителей разных культур стремится воссоздать цивилизацию на обломках империи. Для Эвелит, однако, это был их дом. Аскетическое существование совсем не тяготило ее. И в Дан-ли, когда она встретила его на Кракене, она в первую очередь оценила легкость, с какой он воспринял суровую жизнь ее родного края. И это несмотря на то, что на Эфее он привык к комфорту.

Как холодно и зябко в доме! Однако Эвелит с удовольствием вдохнула прохладный воздух. Села, включила приемное устройство. Почти сразу же установилась хорошая картинка. На экране возникло трехмерное изображение лесной поляны.

— …по-моему, происходящие от клевера, — зазвучал спокойный голос Данли. Сердце Эвелит забилось сильнее.

Речь шла о рассыпанных среди красной травы растениях с зелеными трехлопастными листьями. Когда Данли опустил передатчик ближе к земле (он хотел отослать в компьютер необходимые детали), Эвелит ощутила запах клевера. Она нахмурила брови, пытаясь вспомнить… Ну, конечно же. Клевер был одной из тех культур, которые еще до наступления Долгой Ночи человек перенес с Земли на многие планеты. О большинстве из них теперь никто не помнит. Часто эти формы жизни становились практически неузнаваемы. Тысячи лет эволюция приспосабливала их к местным условиям. Иногда же небольшая исходная популяция кардинально преображалась под воздействием мутаций.