– Куин...

Он бы полюбил ребенка, подумал Куин. Любил бы его без памяти, больше всего на свете. Любил бы так, как не любил никого – даже Блэя.

На мгновенье закрыв глаза, он вернулся в прошлое, в тот момент, когда умер и отправился в Забвенье. И подумал, что увиденный им образ, та маленькая девочка...

О, Боже...

– Лейла, – сказал он хрипло, поднимая ее на ноги. – Лейла, посмотри на меня. Посмотри на меня.

Он встряхнул ее, и казалось, она пришла в себя, сфокусировала взгляд на его лице и впившись ногтями в его плечи.

– Да...

– Ты уверена? Ты готова пойти на это – ты должна быть уверена…

В какой-то краткий момент, что-то совершенно ясное и древнее проявилось сквозь ее искаженные мукой прекрасные черты.

– Да, я уверена. Давай сделаем то, что должны. Ради будущего.

Он внимательно вглядывался в ее лицо, просто чтобы убедиться. Фьюри будет зол как черт, но все-таки даже Избранные имели право выбора, и Лейла выбрала его, прямо здесь, прямо сейчас: все, что он видел на ее лице – это непоколебимую уверенность, поэтому Куин кивнул, снова взял ее на руки и вышел из кухни.

И, поднимаясь по главной лестнице, он думал лишь о том, что ждет их обоих в ближайшие несколько часов, о том, что оба, мать и ребенок переживут все: беременность, роды, и критические часы после.

Он и Лейла приведут в этот мир свою дочь.

Светловолосую девочку с глазами как у него, цвет которых сначала будет как у Избранной, но постепенно станет зелено-голубым, как у отца.

У него будет своя семья.

Его собственное будущее.

Наконец.

***

Выходя из душа, Хекс уже знала, что Джон вернулся, потому что уловила его запах, а также аромат чего-то чертовски вкусного. Снова надев скобы, которые сняла перед тем, как привести себя в порядок, она, завернувшись в полотенце, вернулась в спальню.

– О, Боже, индейка, – выдохнула она, когда Джон поставил для нее поднос.

Джон взглянул на нее, и его взгляд задержался на ее теле, будто он хотел ее съесть, он  лишь улыбнулся и вернулся к пище, которую принес им обоим.

– Очень вовремя, – тихо сказала она, присев на кровать. – Я умираю с голоду.

Разложив все как положено, начиная с завернутых в салфетки серебряных приборов и заканчивая бокалами и укрытыми тарелками, он принес поднос и поставил ей на колени. Затем отошел в другой конец комнаты, чтобы заняться собственной едой, сидя на кушетке.

А разве он не хочет покормить ее с рук, думала она, пока они ели в тишине. Мужчины-вампиры любили это делать... но у нее никогда не хватало для этого терпения. Еда была лишь источником энергии для организма, а не способом поиграть в День Влюбленных.

Тем более, что они оба могли доминировать, не так ли. И что-то произошло: его эмоциональная сетка была противоречива, до такой степени, что эмоции практически застыли.

– Я пойду, – грустно произнесла она. – После того, как проверю маму. Я пойду…

«Тебе не обязательно уходить», –  показал он жестами. –  «Я не хочу этого».

– Ты уверен? – Когда он кивнул, у нее все равно остались сомнения, в таком уж состоянии были его эмоции.

Да и что говорить, пара часов горячего секса не сократят ту пропасть, что образовалась между ними в последнее время…

Внезапно, он глубоко вздохнул и перестал играть с тем, что было на тарелке.

«Послушай, мне нужно тебе кое-что сказать».

Она положила вилку и подумала о том, насколько больно будет услышать то, что он скажет.

– Окей.

«Лейла кормила Кора».

– Что за х… извини, я правильно тебя расслышала? – Когда он кивнул, Хекс подумала что знала, что в театральном районе произошла какая-то драма, но ей и в голову не приходило, что все так серьезно.