В конце концов, все так и получилось, неустанные психические процессы замедлялись, пока, наконец, все эта экспедиция Льюиса и Кларка не подошла к концу.

Настроив свое подсознание на единственную цель, он позволил себе заснуть и ждал в этом состоянии покоя, пока...

Велси пришла к нему в окружении серых теней, среди пустынного пейзажа из тумана, холодного ветра и камней. Она была так далеко, что теперь в поле его видения попадали рушившиеся скалы…

Хотя, они были не из камня.

Ни одна из них.

Нет, это были сгорбленные фигуры других, тех, кто страдали, так же как и она, их тела и кости постепенно разрушались, пока они не становились ничем, лишь могильными курганами, обдуваемые ветрами.

– Велси? – прокричал он.

Ее имя воспарило за безграничный горизонт, но она даже не посмотрела на него.

И, похоже, даже не осознала его присутствие.

Единственное, что двигалось, это холодный ветер, который внезапно, казалось, подул в его сторону, пролетая через плоскую серую равнину прямо на него и на нее.

Как только ветер коснулся ее волос, пряди воспарили в воздухе…

Нет, не пряди. Теперь ее волосы были пеплом, пеплом, который подхватило невидимое течение и принесло к нему, ударяя словно пылью, от которой заслезились глаза.

И, в конечном итоге, она вся станет такой. А потом ее не станет вовсе.

– Велси, Велси, я здесь!

Тормент призывал ее, чтобы привлечь внимание, чтобы рассказать, что он, наконец, готов, но, сколько бы он ни кричал, как бы сильно не махал руками, она не обращала на него внимания. Она не поднимала взгляд. Не двигалась... как и его сын.

По-прежнему дул ветер, отрывая микроскопические частицы от фигур, стачивая их.

Тор словно превратился в большую испуганную обезьяну, возбужденно прыгавшую из стороны в сторону, кричавшую во всю мощь своих легких и размахивающую лапами, но, как если бы законы физической нагрузки были справедливы и для этого, потустороннего мира, в конечном итоге силы его покинули, и он упал практически замертво.

Они сидели все в той же позе, осознал он.

И в этот момент ему открылась парадоксальная истина.

Ответ заключался в том, что произошло с Осенью, заключался в сексе и кормлении, и все же не имел с этим всем ничего общего. В том, в чем Лэсситер пытался ему помочь – и одновременно абсолютно не в этом. Дело было даже не в Велси, на самом деле.

Дело было в нем. Только... в нем.

В этом сне он взглянул на себя, и неожиданно к нему вернулась сила, а вместе с ней и спокойствие, которое было напрямую связано с самыми глубинами его души... и тем фактом, что путь от его страданий – а также и ее – только что был освещен рукой Создателя.

И, наконец-то, спустя столько времени, после всего произошедшего дерьма, после всей пережитого агонии, он понял, что должен сделать.

Теперь, он говорил, не кричал:

– Велси, я знаю, ты меня слышишь – держись. Мне нужно только, чтобы ты еще немного продержалась… я, наконец-то, готов. Прости, что на это ушло так много времени.

Он замешкался лишь на мгновение, посылая всю свою любовь в ее сторону, как будто это могло сохранить то малое, что от нее осталось, нетронутым. А потом он ушел, прилагая для этого титаническую силу воли, от которой тело судорожно содрогнулось на бетонном полу…

Выбросив вперед руку, он спас себя от прямого падения на лицо, и сразу же поднялся на ноги.

Встав, он понял, что если сейчас же не отольет, его мочевой пузырь лопнет.

Он кинулся в клинику и заскочил в первый попавшийся туалет. Ворвавшись в помещение, он не стал останавливаться, чтобы проверить, кто здесь был, хотя слышал голоса в других комнатах учебного центра.

Затем, в самом особняке, на кухне он обнаружил Фритца.

– Эй, дружище, мне нужна твоя помощь.