Блэй взял то, что ему было предложено, и осушил стакан в такой спешке, словно его желудок был в огне, а эта хрень была водой. Но эффект получился противоположный. Бренди обжег пищевод и приземлился в желудке огненным шаром.

– Еще? – спросил Сэкстон.

Когда Блэй кивнул, стакан на мгновенье исчез, а затем вернулся к нему потяжелевшим. Опорожнив его, он произнес:

– Я удивлен...

Тем, как ужасно он себя чувствовал. Он думал, что все связи между ним и Куином давно разорваны. Хa. Он глубоко заблуждался.

Но заканчивать эту мысль вслух он не стал.

– ...Что ты так легко справляешься с подобным, – добавил он вместо этого.

Сэкстон подошел к бару и налил себе бокал.

– Боюсь, от этих руин никуда не деться.

Блэй подошел к столу, обхватив стакан, он круговыми движениями согревал бренди в нем, силясь заговорить о разумных вещах.

– Я удивлен, что ты не используешь для всего этого компьютер.

Сэкстон осторожно прикрыл свой труд еще одним таким же, в кожаном переплете.

– Бесполезные заметки от руки дают мне время на размышления.

– Я удивлен, что тебе вообще это нужно – интуиция еще ни разу не подводила тебя.

– Как много вещей тебя сейчас удивляет.

На самом деле лишь одна.

– Просто пытаюсь поддержать разговор.

– Ну разумеется.

В конце концов, Блэй взглянул на своего любовника. Сэкстон сидел напротив, на шелковой кушетке, закинув ногу на ногу, из-под края элегантных брюк виднелись красные шелковые носки, туфли от «Феррагамо» блестели от ежедневной полировки. Он был столь же изысканным и дорогим, как антикварная мебель, на которой сейчас сидел, идеально элегантный мужчина, идеального происхождения, вкуса и стиля.

О таком мечтают многие…

И сейчас, когда эта чертова люстра мерцала над головой, Блэй грубо произнес:

– Я все еще влюблен в него.

Сэкстон опустил глаза и провел ладонью по поверхности бедра, будто пытался стряхнуть с ткани кусочек пуха.

– Я знаю. А ты думал, что чувства уже прошли?

Словно это было так глупо со стороны Блэя.

– Я чертовски устал от этого. Серьезно.

– Охотно верю.

– Я так чертовски... – Боже, эти звуки, этот приглушенный стук, шумовое подтверждение того, что он игнорировал весь прошлый год…

Во внезапном порыве злости, он разбил стакан с бренди о мраморный камин, тот разлетелся на куски.

– Черт! Черт! – Если бы он мог, то подскочил бы и выдрал с корнями этот проклятый светильник из проклятого потолка.

Развернувшись, он слепо направился к двери, спотыкаясь о книги, сбивая кипы бумаг, чуть не снеся кофейный столик.

Сэкстон оказался там первым, преграждая путь своим телом.

Взгляд Блэя замкнулся на лице мужчины.

– Убирайся с моего пути. Быстро. Сейчас тебе лучше быть подальше от меня.

– Я сам приму решение.

Блэй перевел взгляд на губы, которые так хорошо знал.

– Не дави на меня.

– Или. Что?

Его грудь начала судорожно вздыматься, и Блэй понял, что парень знал, чего именно он добивался. Или, по крайней мере, думал, что знал. Но что-то сбивало с толку, может, это была жажда, а может... Черт, он не знал, и сейчас его действительно это не волновало.

– Если ты не уберешься с моего пути, я нагну тебя над твоим же столом…

– Только попробуй.

А вот это он зря. Очень зря. И совсем не вовремя.

Блэй зарычал так, что оконные стекла задребезжали. Затем схватил своего любовника за затылок и протащил Сэкстона через всю комнату. Когда мужчина оказался на столе, бумаги разлетелись, а конфетти из желтых блокнотов и компьютерных распечаток падали на пол, как снег.