Я думала, Ринальдо расхохочется от неуклюжести моей попытки, но он остался совершенно серьезен и ответил мне тем же тоном:

    – Говорят, к вечеру может пойти дождь.

    – Когда мы были в этих местах прошлый раз, подобные тонкости нас не волновали, – заметила я.

    – О да. Под землей не бывает плохой погоды. Впрочем, как и хорошей. По-моему, в языке гномов вообще отсутствует слово «погода». Внизу достаточно своих проблем.

    – Автомобили, например.

    – Или гоблины, – сказал Ринальдо.

    – Не надо о гоблинах, – попросила я. – Они мне не нравятся.

    – Бедные гоблины, Карин их не любит, – вздохнул Ринальдо. – Наверное, никто так и не оплакал милашку Штуга и его приятеля Гмыка.

    – Ты мне назло это делаешь, красавчик?

    – А разве издевательства являются только твоей прерогативой?

    – Я не знаю, что означает это слово, но мой ответ положительный, – сказала я.

    Он потерся своей коленкой о мою. Это было несложно мы ведь ехали почти вплотную.

    При этом Ринальдо чуть-чуть покраснел.

    Застенчивый мальчик. Мы с ним пытались заняться любовью каждую ночь, но у него так ничего и не получалось. Эта стерва Виктория напрочь отбила у него охоту к плотским утехам. Зря он не разрешил мне ее убить.

    Естественно, наше поведение невозможно было скрыть от наших спутников. Рыцари и Гарланд дипломатично молчали, но среди солдат и чародеев бродили смешки, которые смолкали при нашем с Ринальдо появлении.

    Только Ринальдо – эльф. Он все слышал, хотя и делал вид, что это не так. Я тоже слышала и тоже делала вид. Мы оба вели себя, как последние идиоты. Наверное, это все-таки любовь.

    Я не могу сказать, что меня сильно волновало чье-то мнение. По крайней мере, ровно до тех пор, пока мы находились в походе.

    В походе и на войне можно совершать любые глупости, лишь бы они не отражались на том, что творится у тебя дома. У меня дома вообще не было, поэтому если я и беспокоилась о чьей-то репутации, это была репутация Ринальдо, а не моя.

    И в этом отношении большие неприятности мог доставить ему только Гарланд.

    Я отловила эльфийского диверсанта, когда он по своему обыкновению пытался улизнуть на ночевку в лес. Сегодня днем мы оставили Серые горы позади и остановились на том же постоялом дворе, где нас когда-то настиг сэр Ралло и где Ринальдо спровоцировал трактирную драку, придумав финт с золотом.

    – Поговорим, красавчик? – спросила я.

    Гарланд пожал плечами.

    – Если вам будет угодно, леди. – Слово «леди» он произнес с легкой, едва заметной издевкой. Наверное, я это заслужила.

    Мы отошли подальше от постоялого двора, чтобы нашей беседе никто не мог помешать.

    – О чем вы хотели бы поговорить, леди? – Гарланд снял с плеча свой устрашающий лук, точную копию того, который я оставила себе в качестве трофея после победы над Лорасом.

    – О Ринальдо. Что ты о нем думаешь, красавчик?

    – Он – мой король.

    – И это все?

    – Этого достаточно.

    – А что ты думаешь обо мне?

    – Я вас совсем не знаю, леди, – дипломатично ответил Гарланд.