— Нет. Ничего не помню, — с сожалением сказал я, — вроде как зудит что-то в голове, какие-то странные слова, но из моей жизни вспомнить ничего не могу. Ничего. Всплывает картинка рыжей девушки, и тут же меняется картинкой шатенки. Я знаю, что это та же самая девушка, но кто она, почему ее лицо меняется — вспомнить не могу. Никак не могу. Даже голова заболела.

— А что-то еще? Вот эти странные слова, что у тебя бьются в голове? Может, ты полиглот? Знал много языков? Что за слова? Скажи что-нибудь!

— Застакупион секандур! — выговорил эти слова и непроизвольно сделал странный жест рукой. В воздухе повис светящийся знак, похожий на скрипичный ключ. Он медленно таял в воздухе, не обращая внимания на наши физиономии с вытаращенными глазами и раскрытыми ртами.

— Это что такое? Это как это? — закашлявшись, хриплым голосом сказала Мария. — Этого не может быть! Не может быть! Колдун?! Колдовства не бывает! О господи… вот это я взяла домой щеночка… а он-то оказался единорогом, а?

— Нет у меня рога, — усмехнулся «колдун», — если только ты наставишь со своими коллегами.

— Вот они мне сдались, похотливые алкаши, — отмахнулась рукой женщина, — а еще, еще что-то можешь? Скажи еще что-нибудь!

— Хмм… — я достал из памяти один из самых длинных текстов и начал его читать — нараспев, меняя интонацию и высоту тона. Продолжалось это несколько минут, и все это время Мария сидела, жадно следя за происходящим, как будто бы сейчас я достану у себя из трусов здоровенного зайца и скажу: «Алле-оп! Получите!» Текст закончился, но ничего не произошло. Я улыбнулся Марии и начал:

— Вот тебе. Что за язык — я не знаю. И ничего не слу… это кто?! Что за черт?!

— Что такое? Что? — всполошилась Мария и посмотрела туда, куда глядел и я, на две темные человеческие фигуры посреди комнаты.

— Ты их видишь? Ты видишь их? — панически сказал я, почти закричав.

— Да кого, кого я должна видеть?

— Мужчину и мальчика лет шести.

— Какие мужчина и мальчик? — Мария смертельно побледнела и схватилась за горло, как будто ее кто-то душил. — Кого ты видишь, опиши.

— Мужчина, высокий, одет в куртку и брюки, заправленные в сапоги. Лица не вижу. Мальчик, лет шести, в руках держит что-то вроде пропеллера… или винта вертолета — не пойму. Они темно-серого цвета, стоят неподвижно.

— Скажи им показать лицо! — попросила Мария хриплым шепотом.

— Подойдите ближе, покажите лица! — приказал я автоматически, почему-то не сомневаясь, что они подчинятся. Фигуры сделали два шага вперед и встали под падающий из окна свет. Я закашлялся, у меня перехватило горло, и долго не мог привести себя в порядок.