– Я тоже, – просто ответила Иможен.

Инспектор Гастингс столкнулся с Хэмишем Мак-Реем на главной улице Каллендера.

– Ну, Мак-Рей, вам по-прежнему улыбается роль конфидента нашей Иможен?

– Хотите – верьте, хотите – нет, Гастингс, но я еще в жизни не встречал такой поразительной личности! Невозможно даже предугадать, что она выкинет в следующий раз. Мисс Мак-Картри в равной мере способна отколотить лорд-мэра Лондона, если тот посмеет рассказать какой-нибудь скверный анекдот о шотландцах, как и забраться в клетку к тигру, коли ей вздумается потрепать за ухом милую киску!

– Короче, весьма неспокойная особа, а?

– Мягко сказано.

– А кстати, похоже, меня она не особенно жалует?

– Черт возьми, Гастингс, вы – один из немногих, кто не желает принимать ее всерьез!

– А почему мисс Мак-Картри не сказала мне, что собирается в Мэрипорт?

– Да просто-напросто она вам не доверяет… и потом, ей так хочется натянуть нос полиции! Понимаете, на кон поставлена ее репутация!

– Моя – тоже, – кротко возразил инспектор.

– Ну, позвольте заметить, уж на это мисс Мак-Картри совершенно чихать!

Даже леди Годива, узнав от своего мужа Леофрика, графа Честерского, при каком условии он согласен выполнить ее просьбу и облегчить бремя налогов в Ковентри, вряд ли испытала больший стыд, нежели Элизабет Мак-Грю, когда супруг передал ей требование мисс Мак-Картри. Сначала она отказалась, но миссис Шарп, миссис Фрейзер и миссис Плери умолили подругу принесли себя в жертву и спасти таким образом их честь и свободу. Да и Уильям ясно дал понять, что не потерпит никаких уверток. Несчастная попыталась выторговать последнюю милость:

– Мо…жет быть, я пойду туда сегодня ночью?

Но Мак-Грю стоял на смерть.

– Нет, Элизабет, вы пойдете немедленно!

Само собой разумеется, весь Каллендер был уже в курсе и, когда Элизабет в большом фартуке вышла из своей бакалеи с горшочком краски и кисточкой в руках, десятки любопытных глаз следили за ней сквозь занавески. Миссис Шарп, миссис Плери и миссис Фрейзер решили не покидать подругу, и печальное шествие четырех женщин с низко опущенными головами через весь город принесло Иможен Мак-Картри больше славы, чем все ее прежние подвиги. Земляки восхищались великодушием амазонки и изяществом отмщения. В «Гордом Горце» сияющий Тед Булит произносит тост за тостом в честь несравненной мисс Мак-Картри. А жене, старавшейся проскочить на кухню понезаметнее, он во всеуслышание объявил:

– Ну, Маргарет, теперь ты убедилась, что мисс Мак-Картри – не из тех, кто молча глотает обиды?

Хэмиш Мак-Рей не сразу сообразил, какова связь между четырьмя женщинами, которых он обогнал по дороге к Иможен, и надписью на садовой ограде. Узнав от мисс Мак-Картри, как обстоит дело, репортер не мог сдержать восторга. Теперь он сможет добавить к своей «саге» новый и, пожалуй, лучший, эпизод. Мак-Рею не терпелось поскорее сесть за машинку.

– Вы очень любезны, Хэмиш, но сейчас важнее всего покончить с нашей проблемой.

Миссис Элрой попыталась переманить журналиста на свою сторону.

– Прошу вас, сэр, уговорите ее не вмешиваться во все эти жуткие истории! В конце концов ее-таки убьют! Ну, и на что я буду похожа, когда мне придется вместо девушки показывать своему родичу Ангусу бездыханное тело?

Но Мак-Рей не только не хотел перечить воле Иможен, а еще и очень удивился, вдруг услышав незнакомое имя.

– А кто этот Ангус, миссис Элрой?

– Троюродный брат милейшей Розмэри, – отозвалась Иможен.