Ладно, сказал сам себе, надо познакомиться, а уж потом что-то решать.

Мизансцена на пляже изменилась: прибавилось людей, а к блондину приклеились две девчушки из тех, что ошиваются здесь и ночью и днем. Не профи, но на пути к тому. Могут отработать за десять долларов прямо за деревьями, а могут там же, если повезет, завалить одинокого пьянчужку, избить до бесчувствия и обчистить догола. У них на подхвате всегда неподалеку крутилось несколько бычков того же возраста, возможно, одноклассников. Бизнес опасный и нерегулярный. Нередко этих самых девчушек-добытчиц поутру извлекали из воды в виде утопленниц и, как пишут в протоколах, со следами пыток. Как и их помощников – неоперившихся братков. Но ничего не поделаешь, охота пуще неволи.

Камил взял в одну руку ведро, в другую веник – и пошел вдоль берега собирать окурки. Когда приблизился к блондину, услышал такой разговор:

– Ой, что вы, молодой человек, – верещала одна из красавиц, прикрытая ниточками купальника. – Мы со Светой вообще не пьем. У нас сессия на носу. Но если хотите еще, можем сбегать.

– Не надо, – самоуверенно хохотнул блондин. – У меня в сумке пять штук.

– Пива можно по бутылочке, а, Надюша? – раздался хрупкий голосок второй девушки. – Я читала в журнале, даже полезно для памяти. Если молодой человек от души угощает.

– Для души этого мало, – отозвался блондин. – Для души полагается беленькой. И кое-что еще, чему не учат в школах.

– Ох, молодой человек, мы же студентки, мы этим не занимаемся. У нас родители строгие.

– Я имел в виду, – смутился блондин, – под пивко хорошо идет воблушка.

Девчата залились на разные голоса, им солидным баском вторил кавалер: в эту веселую минуту к ним приткнулся Камил с ведром и веником.

– Отдыхать отдыхайте, ребятки, – сказал ворчливым дяди Гришиным голосом. – Только не сорите.

Девчата его знали, и он их уже знал, яркоглазых и востроносых, обуянных с детских лет куревом и зельем, но сейчас они делали вид, что впервые заглянули на пляж. Надеялись, что подыграет. Миша и Гриша им частенько подыгрывали, за то имели с них небольшой приварок.

– Наверное, здешний уборщик, – пояснила Света блондину. – Отдайте бутылки, чтобы отвалил.

– Забирай, паренек, – блондин поднял на него светлый, безмятежный взгляд. – А хочешь, посиди с нами, выпей пивка.

С этими словами ловко выдернул из сумки сразу три «Клинских», держа за горлышки между пальцами. Камил воровато оглянулся на служебное здание.

– Вообще-то нам на работе не положено, хозяин штрафануть может. Ну если только по-быстрому.

Принял из рук блондина бутылку, присел на корточки.

– Строгий хозяин? – спросил блондин.

– Зверюга тот еще… его тоже понять можно. Проверками замонали. У нас штаты ограниченные, всего три человека, а порядок надо соблюдать. Эпидемстанция, санитарный надзор, пожарная охрана – всем отстегни, да? Чуть чего не так, лицензии лишат за милую душу.

Та, которая Надюша, подползла к нему по песку, как ящерица, внимательно разглядывала снизу вверх.

– Хорошенький пацанчик, – пропела по-блатному, забыв, что она студентка. – Рожица мазойная. Как тебя зовут, мальчик?

– Сережа, – Камил поднес к губам горлышко, сделал небольшой глоток. Отвратительная горечь, казалось, прилипла к небу навеки. – А вас как зовут, девочки?

Ответил за них блондин:

– Света и Наденька. Выбирай любую, брат.

– Ишь ты какой! – Света уже совсем по-свойски шлепнула его ладошкой по колену.