– Ну да, конечно, враг, но всего лишь один из многих. Я понимаю, что тебе было бы очень приятно хорошенько сдавить ему глотку. И, возможно, я дам тебе такую возможность, но не раньше, чем опустошу его мозг.

– Мне нужен врач, – сказал Карл, прикладывая к лицу снег.

– Так же, как ему, – Чингиз кивнул на Симонова. – И Борису здесь незачем лежать.

Он вернулся к своему укрытию в валунах и достал миниатюрную радиостанцию. Выдвинув телескопическую антенну, он произнес:

– Нулевой, здесь Хув. Немедленно нужен спасательный вертолет. Мы находимся в километре выше по течению от Проекта, на гребне восточного склона. Я посигналю пилоту фонариком. Прием.

– Нулевой – Первому. Понял. Посылаем. Конец связи, – последовал на фоне помех ответ.

Чингиз достал мощный фонарь, проверил его, а затем, утоптав снег вокруг Симонова, вновь опустился на колени рядом с ним. Расстегнув куртку агента, он исследовал содержимое его карманов. Оно оказалось небогатым: ноктовизор, запасные кассеты для камеры, пачка сигарет советского производства, слегка помятая фотография юной крестьянки, сидящей среди маргариток, карандаш, блокнотик, с полдюжины спичек россыпью, советский паспорт и изогнутая полоска резины в полдюйма толщиной и длиной в пару дюймов. Некоторое время Чингиз рассматривал черную резину. Отметины на ее поверхности напоминали...

– Да, зубы... – кивнул Чингиз.

– Что? – пробормотал Карл.

Он приблизился, чтобы посмотреть, чем занимается шеф. Голос его звучал невнятно, потому что он продолжал прижимать к лицу горсть снега, пытаясь остановить кровь, текущую из разбитого носа и губ.

– Как вы сказали? Зубы?

Хув продемонстрировал подчиненному резиновую полоску.

– Это капа, или, если хотите, назубник. Думаю, он вкладывал его в рот на ночь – чтобы не скрипеть зубами!

Теперь оба они склонились над лежащим Симоновым, и Карл начал разжимать челюсти агента. Тот, не приходя в сознание, застонал, слегка зашевелился, но уступил давлению огромных ладоней русского. Раскрыв ему рот пошире, Карл сказал:

– У меня в нагрудном кармане есть точечный фонарик. Достав фонарик, он посветил агенту в рот. Ну да, слева, в нижней челюсти, второй коренной – вот оно. На первый взгляд просто большая пломба, но при ближайшем рассмотрении – миниатюрный цилиндр. Часть защитного покрытия успела износиться, и под ней поблескивал металл.

– Цианистый калий? – поинтересовался Карл.

– Нет, в наши дни у них есть вещицы получше, – ответил Чингиз, – действуют мгновенно и безболезненно. Лучше вынуть эту штуку, пока он не пришел в сознание. Никогда не известно заранее – вдруг парень захочет стать героем!

– Нужно положить его на левый бок, – проворчал Карл. Он уже до этого сунул в карман пистолеты Симонова и Бориса. Теперь он достал пистолет Симонова и вложил ствол между его челюстей.

– Сейчас его рожа станет не лучше моей, – ухмыльнулся Карл. – Думаю, Борису понравилось бы, как я использую эту пушку.

– Ты что! – вскричал Чингиз. – Ты собираешься отстрелить эту штуку сквозь щеку? Ты изуродуешь ему все лицо, а от шока он может умереть!

– Я бы с удовольствием сделал это, но, к сожалению, придется сделать по‑другому, – и он примерился ладонью к казенной части пистолета.

Чингиз Хув отвернулся. Такие вещи – дело Карла. Чингизу приятно было сознавать, что он стоит выше этой животной жестокости. И когда услышал тупой удар огромной лапы Карла и последовавший за этим хрустящий звук – ощутил даже нечто вроде сострадания.

– Ну вот, – удовлетворенно произнес Карл.