|
Но твой арест осложняет дело. Если ты предстанешь перед судом, может всплыть много неудобных подробностей. - Я просто в отчаянье, что подвернулся тебе так некстати. Ле Шапилье пропустил эту реплику мимо ушей. - С другой стороны, если я отпущу тебя на свободу, этот субъект, Симон, начнет мутить воду и объявит, что все мы куплены Питтом и Кобургом. - Мой бедный Изаак! Ты оказался между Сциллой и Харибдой. Твои трудности вызывают у меня сострадание, которое я собирался приберечь для себя. - Дьявол тебя побери, Андре! - Ле Шапилье треснул по столу ладонью. - Может быть, ты прекратишь паясничать и скажешь, что я должен делать?- Он встал. - Тут все совсем непросто. В конце концов, я - не Комитет, мне придется представить какой-то отчет своим коллегам. На каком основании я могу тебя отпустить? Он подошел к Андре-Луи и положил ему руку на плечо. - Я сделаю что угодно, лишь бы спасти тебя. Но мне не хотелось бы подняться вместо тебя на эшафот. - Мой дорогой Изаак! - На этот раз в тоне Андре-Луи не было насмешки. - Не очень-то ты лесного обо мне мнения, раз тебя это удивляет. Я еще не позабыл о случае в Кобленце. - Здесь не может быть никаких параллелей. В Кобленце меня ни с кем не связывал долг, следовательно, мне ничто не мешало помочь тебе. Ты же, к несчастью, лицо официальное, и долг перед теми, кто облек тебя властью, едва ли... Долг! Ха! - перебил его Ле Шапилье. - Мое чувство долга изрядно истончилось, Андре. Наша революция сделала полный круг. Из тех, кто стоял у истоков, почти никого не осталось. Меня запросто могли смести вместе с жирондистами - последними сторонниками порядка. Андре-Луи решил, что получил объяснение тому напряженному, затравленному взгляду, который так поразил его в первое мгновение встречи с Ле Шапилье. Его старый друг совершенно извелся, будучи во власти страхов и дурных предчувствий, иначе он никогда бы не позволил себе таких выражений. Ле Шапилье убрал руку с плеча Андре-Луи и прошелся до стола и обратно. Его подбородок зарылся в шейный платок, на бледном лбу собрались тяжелые складки. Вдруг он резко остановился и спросил: - Ты примешь назначение, если я его тебе предложу? - Назначение? - Может, оно и к лучшему, что в разговоре с этим Симоном ты назвал себя агентом Комитета Общественной Безопасности. - Ты собираешься предложить мне должность агента? - В самом тоне вопроса уже содержался отказ. - Мое предложение вызывает у тебя негодование? Почему? Разве ты не агент Бурбонов? Разве среди агентов не обычная практика - служить одновременно обеим сторонам? - презрительно поинтересовался Ле Шапилье. |
