|
Его голос прозвучал, словно боевая труба. - Солдаты! Именем Нации и закона я приказываю вам арестовать этого мятежника. Молох обуздал свое веселье и затаил дыхание, чтобы услышать ответ. Анрио выхватил саблю. - Мы не подчиняемся вашим приказам. Возвращайтесь во дворец и передайте депутатам требование народа. - Клинок над его головой вспыхнул молнией в ярком солнечном свете. - Канониры, по местам! Солдаты послушно засуетились около направленных на дворец пушек. Задымились запальные фитили. Эро де Сешель и кучка депутатов поспешно и неловко отступили и исчезли в здании дворца. Де Бац торжествующе рассмеялся, ему вторил хохот близстоящих. Ухмыляющиеся оборванцы с одобрением поглядывали на барона. Тут и там сыпались непристойные шутки. Барон ждал окончания этой трагикомедии. Вскоре его терпение было вознаграждено. Марат в окружении нескольких негодяев последовал за депутатами в зал Конвента, чтобы назвать двадцати двух представителей, исключения которых он требовал. Сопротивляться такой силе было бы бесполезно. Робеспьер и маленькая группка депутатов из партии Горы приняли декрет об аресте жирондистов. Основная часть собрания сидела в оцепенении, униженная и напуганная диктатом, которому они вынуждены были подчиниться. На этом Молох снял осаду, и членам Конвента, которые до тех пор фактически были узниками, разрешили разойтись. Они гуськом выходили из дворца под иронические приветствия и насмешки толпы. Барон де Бац покинул свое зрительское место и взял Андре-Луи под руку. - Первый акт окончен. Занавес. Пойдем, здесь больше нечего делать. Их подхватило людским потоком и понесло в прохладную тень сада, где они смогли, наконец, обрести свободу передвижений. Они прошли по террасе Фельянтинцев, улице Сен-Тома-дю-Лувр, и направились к улице Менар. Здесь, в самом сердце секции Лепельтье, барон арендовал на имя своего слуги, Бире-Тиссо, первый этаж дома номер семь. Учитывая сомнительное положение барона и Андре-Луи, место было выбрано очень удачно. Из всех секций Парижа секция Лепельтье отличалась наименьшей революционностью. Следовательно, ее представители, продавая себя, испытывали мало угрызений совести. Андре-Луи уже имел представление, насколько широко раскинул свои сети де Бац. Он платил всем чиновникам, занимающим хоть сколько-нибудь значительную должность - от Потье де Лилля, секретаря Революционного Комитета секции, до капитана Корти, который командовал ее Национальной Гвардией. По пути домой друзья, естественно, заговорили об утренних событиях. |
