Зачем же он рискнул жизнью?
Он ответил, что сделал это и для самого себя: настоящий немецкий дух должен создавать книги, а не оружие.
Мы посмотрели за окно. Дождь прекратился, зеленые и бурые краски засверкали чистотой капель.
Гельмут поцеловал мне руку и уехал.
Что я испытывала к нему? Любовь? Привязанность? Не знаю.
Я не оплакивала исчезновение мужа. Физически он никогда не существовал для меня.
Оружейную фабрику я снесла, а на ее месте построила новую типографию. Выбор этот стал для меня источником утешения, особенно когда в 1914 году в Европе разразилась война».
Джакомо проснулся оттого, что кто-то тронул его за плечо. Машинально поискал глазами баронессу в кресле, в углу библиотеки. Ее не было, как не было больше и рукописи на письменном столе. Яркий солнечный свет и свет включенной лампы на две-три секунды ослепили его. Наконец он увидел улыбающегося Гельмута.
Отвечая улыбкой, Джакомо поднялся. Друзья взглянули друг на друга, и теплое объятие смягчило охватившее их волнение.
От аббатства Хиршау остались лишь жалкие руины, заросшие травой и невысоким кустарником.
Следы пожара видны были до сих пор. Гельмут и Джакомо молча обошли трагические развалины, потом поднялись на холм. На вершине Гельмут остановился и показал Джакомо треугольник из чисел, начертанный черным монахом и сохранившийся спустя столетия. Они присели, чтобы рассмотреть поближе.
— Теперь ты знаешь, что это означает? — спросил Джакомо.
Гельмут утвердительно кивнул.
— Числа меченосцев включают в себя числа тамплиеров.
Джакомо скорее внимательно, нежели удивленно следил за объяснениями друга.
Все они строились на четырех действиях арифметики.
— Каждая сторона треугольника составляет в сумме девять. Это числа рыцарей, основавших орден Храма, или тамплиеров, в Иерусалиме.
— Девять рыцарей, о которых поется в балладе, девять ветвей канделябра, — заметил Джакомо.
— «Триста тридцать три» — число дней, прошедших от исчезновения ордена меченосцев до восстановления его в Хиршау. «Тридцать три» — число тех рыцарей, «три» — число попыток возродить орден. Помнишь? Таддео Курляндский, Отто Кенигсбергский и Лотар Винкель.
— И Винкель тоже?
— Ну да, и он. Но «три» имеет еще и другое значение. Увидишь.
— Умножаем три числа друг на друга в порядке их появления.
— Что это значит?
— Это год, тысяча девятьсот восемьдесят девятый, — пояснил Гельмут. — Теперь умножим второе число на самое себя.
— Еще одна дата: тысяча восемьдесят девять.
— Год, когда Гуго де Пейнс, основатель ордена тамплиеров, посвятил себя Господу.
— Вычитаем второй результат из первого.
— Девятьсот лет, — проговорил Джакомо.
— Последний результат делим на три.
— Три — столько тайных Великих магистров было у тамплиеров после роспуска ордена, — объяснил Гельмут, поднимаясь и глядя в долину, простиравшуюся до самого горизонта. — Один на каждые триста лет, начиная с тысяча восемьдесят девятого.
— Тысяча триста восемьдесят девять, тысяча шестьсот восемьдесят девять, тысяча девятьсот восемьдесят девять, — задумчиво проговорил Джакомо. — Первым был князь Иньяцио Римский, тот, что построил загадочный Третий храм.
Гельмут жестом подтвердил мысль друга и взглянул на него.
— Я узнал это от Уайта, — пояснил Джакомо. |