-  Это ты чудовище, - ответил он все еще хриплым голосом. - Я перед тобой просто зайчик.

    -  Ну да, заинька...

    -  Вот-вот, серенький такой.

    -  А можно, беленький?

    -  Можно, - согласился он. - Беленький зайчик. А ты - тигра лютая.

    Она повернулась на бок, пощекотала ресницами ему руку. Хорошо так лежать спокойно и бездумно, но мужчин в это время обычно охватывает жажда деятельности, им кажется нелепым вот так лежать и ничего не делать, теперь бы на коня и меч в руку, Лилит вздохнула тихонько, чтобы рыжее чудовище не заметило, спросила с наигранным интересом:

    -  Ты можешь мне сказать, чем вызван твой интерес к этому милому рыцарю? И его родне?

    Он подумал, буркнул:

    -  Ну и вопросы ты задаешь...

    -  Чем они плохи?

    -  Тем и плохи, - ответил он с неудовольствием, - что ты, хоть и красивая, но не дура.

    Она улыбнулась, польщенная.

    -  Значит, угадала?

    -  В какой-то мере.

    -  В какой?

    Он проворчал:

    -  Ты угадала, они мне в самом деле весьма... интересны.

    -  Как люди?

    Он снова вздохнул.

    -  Лучше бы ты была только красивая.

    -  Я и есть только красивая, - возразила она. - Ума у меня нет, правда. Это другое, интуиция. Я же вижу, что ты к ним присматриваешься. Куда больше, чем просто к попутчикам.

    Он слегка напряг бицепс, ее голова поднялась так, что лежать стало неудобно, однако терпела, и Олег расслабил мышцы. Лилит устроилась поудобнее, забросила на него ногу, голову придвинула поближе, на предплечье.

    -  Они больше, чем попутчики, - сказал он наконец. - Они... новый мир. Совсем новый.

    Лилит сказала осторожно:

    -  Ты видел сотни, если не тысячи миров. И все они отличались один от другого... совсем мало.

    Он буркнул:

    -  Да ничем не отличались. Но этот - совсем иной цветок. Пока дикий, как терновник, но из терновника терпеливые садоводы вывели дивные прекрасные розы!.. А ты отличие этого мира еще не заметила?

    Она вздохнула, снова пощекотала ресницами ему руку, с удовольствием замечая, что он ощутил, оценил.

    -  К сожалению, мой дорогой рыжий зверь, долгая жизнь не дает ни особых знаний, ни какого-то особого превосходства. Да ты и сам знаешь... Правда, ты сумел развить особые способности, но как быть тем, у кого их нет?.. Эти и через тысячу лет будут такими же, как и в сорок. Потому как сами люди не смогли сдвинуться с того уровня, на каком пребывали сотни тысяч лет, так их не могли сдвинуть подвижники вроде тебя... не обижайся! Я теперь понимаю, что Бог оставил мне долгую жизнь для примера. Все могут увидеть, долгая жизнь не прибавляет мудрости.

    Олег сказал успокаивающе:

    -  Да ладно тебе! Мы знаем, он оставил тебя как лучшее из всех своих творений.

    Она лукаво улыбнулась.

    -  А не человек ли самое лучшее?

    -  Человек - самое нужное, - возразил он серьезно. - Даже, возможно, необходимое. Хотя трудно предположить, что Богу что-то может понадобиться, но я не христианин, могу смотреть со стороны и говорить правду.

    Она охнула.