Изменить размер шрифта - +

     - Вы обижаете меня, - возразил Тарзан. - Я всегда вспоминал вас с большим удовольствием. Я не жду от вас никаких объяснений и не вправе рассчитывать на них. Причиняли ли они вам снова неприятности?
     - Они никогда не перестают, - грустно отвечала она. - Я чувствую, что я должна с кем-нибудь поделиться, и я не знаю никого, кто бы больше вас заслуживал доверия. Вы должны позволить мне рассказать вам все. Это может вам пригодиться, потому что я слишком хорошо знаю Николая Рокова и знаю, что он еще напомнит вам о себе. Он найдет способ отомстить вам. То, что я расскажу, может помочь вам расстроить какие-нибудь его мстительные планы.
     Сейчас я не могу говорить с вами об этом, но завтра, в пять часов, я буду дома, г. Тарзан.
     - Время до пяти часов завтрашнего дня покажется мне вечностью, - сказал он, прощаясь с ней.
     Из укромного угла театра Роков и Павлов видели, как Тарзан сидел в ложе графини, и оба улыбнулись.
     В половине пятого на другой день смуглый, бородатый мужчина звонил у задних дверей дворца графа де Куд. Открывший ему лакей удивленно поднял брови, узнав посетителя. Между ними завязался разговор вполголоса.
     Вначале лакей отклонял предложения бородатого, но вслед за этим что-то перешло из руки посетителя в руку слуги. Последний повернул и провел гостя кружным путем к маленькой, закрытой занавесями нише в той гостиной, где обычно графиня разливала чай.
     Спустя полчаса в комнату был введен Тарзан, и вслед за ним вошла хозяйка, улыбаясь и протягивая ему руки.
     - Я так рада, что вы пришли, - сказала она.
     - Ничто не могло бы меня задержать, - возразил он. Несколько минут они говорили об опере и обо всем том. что интересует сейчас Париж, о том, как приятно возобновить знакомство, завязавшееся при таких странных обстоятельствах; таким образом, они подошли к теме, о которой думали оба.
     - Вы, верно, удивлялись, - сказала, наконец, графиня, - чего добивается Роков, преследуя нас. Это очень просто. Граф располагает многими важными данными военного министерства. У него бывают в руках бумаги, за которые иностранные державы дали бы целое состояние - государственные тайны, узнать которые их агенты готовы ценою злодеяний, убийств и того хуже.
     В настоящее время у него есть материал, который обеспечил бы богатство и положение любому русскому, раздобывшему его для своего правительства.
     Роков и Павлов - русские шпионы. Они не остановятся ни перед чем, чтобы получить нужные сведения. Дело на пароходе - я говорю об истории за картами - было подстроено, чтобы путем шантажа добиться нужных сведений от моего мужа.
     Если бы установили, что он плутует в карты, карьера его была бы кончена. Ему пришлось бы уйти из министерства... Он подвергся бы общественному остракизму. Они построили такой план: как плату за признание с их стороны, что граф стал жертвой мстительного заговора, с целью обесчестить его, - он должен выдать нужные им бумаги.
     Вы помешали им. Тогда они придумали новую комбинацию, при которой подвергалась риску не честь графа, а моя. Войдя ко мне в каюту, Павлов мне так это и разъяснил. Если я дам им сведения, он обещал ничего больше не предпринимать, если же я откажусь, - Роков, стоящий снаружи, тотчас сообщит комиссару, что я принимаю постороннего мужчину в своей каюте, при запертых дверях. Он постарается также широко разгласить эту историю по всему пароходу, а по приезде сообщит ее в газеты.
     Не ужасно ли все это? Но мне известно о г. Павлове кое-что такое, из-за чего он попал бы на русскую каторгу, если бы о том знала петербургская полиция.
Быстрый переход