|
Я выразила сомнение в том, чтобы ему удалось выполнить свой план, и затем, нагнувшись к нему, прошептала одно имя. - Вот так, - она щелкнула пальцами, - он, как безумный, бросился ко мне и схватил меня за горло. Он убил бы меня, если бы вы не вмешались. - Животное! - прошептал Тарзан. - Хуже того, друг мой, - сказала она. - Они - демоны. Я боюсь за вас, потому что вы навлекли на себя их ненависть. Я хочу, чтобы вы постоянно были настороже. Обещайте мне это для меня, а то я никогда не прощу себе, если вы пострадаете из-за услуги, которую оказали мне. - Я не боюсь их, - возразил он. - Я пережил врагов, более свирепых, чем Роков и Павлов. - Он понял, что она ничего не слышала о происшествии на улице Моль и не стал ей рассказывать, не желая тревожить ее. - Почему ради собственной безопасности, - продолжал он, - вы не передадите мерзавцев в руки властей? Они быстро справились бы с ними. Она поколебалась минуту, прежде чем ответила. - Есть две причины, - наконец проговорила она. - Одна из них та, которая мешает графу проделать это. Другая - истинная причина, почему я не хочу выдавать их, - о ней я никогда не говорила. Ее знает только Роков и я. Странно... - и она остановилась, пристально всматриваясь в него некоторое время. - Странно?.. - повторил он, улыбаясь. - Я удивляюсь, почему мне хочется сказать вам то, что я не решаюсь открыть даже моему мужу. Я надеюсь, что вы поймете и посоветуете, как мне лучше поступить. Я надеюсь, что вы не осудите меня слишком строго. - Боюсь, что я плохой судья, сударыня, - возразил Тарзан, - если бы вы совершили убийство, я, должно быть, сказал бы, что жертва должна быть вам благодарна за такой сладостный конец. - О, милый, нет, - воскликнула она, - это не так страшно. Но дайте мне сначала сказать вам, почему граф не преследует этих двух людей; потом, если хватит мужества, я скажу вам и то, что не решаюсь вымолвить. Итак, первая причина та, что Николай Роков - мой брат. Мы русские. Николай был дурным человеком, сколько я помню его. Его исключили из русской армии, в которой он дослужился до чина капитана. Разыгрался скандал, вскоре частью забытый, и отцу удалось устроить его в министерство внутренних дел. Николая обвиняли во многих тяжких преступлениях, но ему всегда удавалось избежать руки правосудия. В последний раз он прибег с этой целью к лжесвидетельству. которым было установлено, что его партия злоумышляет против царя, и русская полиция, которая всегда рада возложить подобное обвинение на всех и вся, приняла такое объяснение и освободила его. - Разве его преступные покушения на вас и вашего супруга не уничтожили всякое его право на родственное снисхождение? - спросил Тарзан. - То, что вы его сестра, не помешало ему пытаться очернить вас. Вам незачем быть верной ему. - Ах, вот тут-то и выступает вторая причина. Если трудно требовать от меня верности ему, хотя он и был мой брат, то я не могу освободиться от страха, который я питаю к нему из-за одного эпизода моей жизни, который стал ему известен. - Я, пожалуй, скажу вам сразу, - после некоторого молчания снова заговорила она, - потому что чувствую, что рано или поздно расскажу все равно. Я выросла в пансионе при монастыре. Там я встретилась с человеком, которого приняла за джентльмена. Я ничего не знала о мужчинах и еще меньше о любви. Я забила себе взбалмошную головку, что я люблю этого человека и что необходимо как можно скорее бежать с ним, чтобы потом обвенчаться. Я провела с ним всего три часа. Все время - днем и в общественных местах: на железнодорожных станциях и в поезде. |
