— Нам нужно, чтобы ты сейчас приехал сюда, к ней. Нам? Кому это нам?
— Мария, что случилось? — Внезапно горло перехватило от дурного предчувствия. — Что случилось?
В ответ в трубке раздались приглушенные всхлипывания.
— Мария, ты сейчас у Сони? — невольно закричал Кроукер.
— Пожалуйста, — простонала Мария. — Скорее...
Кроукер уже бежал к своей машине.
Дорога до дома Сони, в обычное время занявшая бы у него полтора часа, была теперь проделана за час и пять минут. Благо, проливной дождь к тому моменту превратился в мелкую морось.
Кроукер несся на такой скорости, что чуть было не пропустил нужный поворот с оживленного шоссе на улицу, ведущую в тихий и благопристойный квартал, где жила Соня. Дождь совсем прекратился, и только яркие капли на листьях деревьев, на траве и цветах отражали горячие лучи тропического солнца. Он мчался мимо аккуратных небольших домиков. Их оштукатуренные фасады были выкрашены в нежные, светлые, преимущественно холодные тона. По обочинам густо росли баньяны вперемешку с цитрусовыми деревьями. Тщательно вымытая тропическим ливнем зелень деревьев нестерпимо ярко сверкала на солнце.
Черный армейский джип Бенни был виден издалека, и Кроукер без труда нашел дом Сони. Поставив свою машину рядом с автомобилем Бенни, он стремительно выскочил из-за руля. Джип был оснащен пуленепробиваемыми стеклами и замками, которые невозможно было взломать. Это могло бы показаться перебором, но только не для Бенни. Этого требовал его бизнес.
Стекло передней пассажирской двери было опущено, и Кроукер заметил, что внутри кто-то есть — Мария! Должно быть, она услышала его шаги, потому что повернулась к нему, на ее лице застыл страх.
Остановившись у открытого окна, он сказал:
— Ну вот, Мария, я здесь.
Не двигаясь и даже не моргая, она проговорила:
— Я позвонила Бенни, он тоже здесь...
— Мария, скажи мне, наконец, что случилось? Что-то с Соней?
Она долго не отвечала.
— Льюис! — Кроукер обернулся. Из-за дома вышел Бенни, стряхивая с себя грязь и прилипшие мокрые листья жасмина. Странно, что в таком дорогом и к тому же светлом костюме он ползал по земле, под кустами жасмина. Бенни подошел ближе, странное выражение его лица заставило Кроукера похолодеть от предчувствия непоправимого несчастья.
— Послушай, — спокойно произнес Бенни. — Поворачивай и уезжай отсюда. Зря Мария тебя вызвала...
— Что за дела, Бенни, черт побери! Да что тут происходит?
— Поезжай домой, — повторил Бенни. — Я не хочу втягивать тебя в это...
— Я уже втянут, — резко сказал Кроукер. — Ты втянул меня, когда познакомил с Соней!
— Весьма сожалею, Льюис, — по-испански пробормотал Бенни, не сводя взгляда с лица Кроукера.
— Да в чем дело? Скажи мне, что здесь происходит!
— Ничего хорошего. — Бенни незаметно сделал ему знак, и они отошли от машины, в которой все так же неподвижно и безмолвно сидела Мария.
— Сегодня, приблизительно в три часа дня Марии позвонила помощница Сони из ее дизайнерской фирмы и рассказала ей, что Соне позвонили из электрической компании и попросили ее приехать домой, чтобы монтеры могли исправить какие-то неполадки с проводкой. Приблизительно в половине первого Соня уехала с работы. Она должна была вернуться к трем, у нее были назначены переговоры, но так и не вернулась, и, что самое странное, не позвонила, хотя обещала это сделать. Помощница пыталась дозвониться до Сони, но безрезультатно — у нее дома никто не отвечал.
Взглянув через плечо Кроукера на Марию, неподвижно, как изваяние, сидящую в джипе, Бенни продолжил:
— Тогда она позвонила в эту самую электрическую компанию. |