— Ах бедняжка! — по-испански воскликнула миссис Лейес. — Тогда я сама наведаюсь к нему.

— Это было бы здорово, — сказала Соня. — Но я не знаю, стоит ли. Нестор умирает...

От дома до работы Соня обычно доезжала за двенадцать — пятнадцать минут. Трижды в неделю она по дороге заезжала к своему другу Нестору, который прежде был профессиональном танцовщиком. Теперь он медленно умирал от СПИДа. Ужасно было видеть, как болезнь пожирает его некогда красивое, гибкое тело. Соня часто привозила ему кушанья собственного приготовления или, когда была особенно занята, покупала ему еду в тайском ресторанчике. Нестору нравилась тайская кухня. Кастрюльки Эстреллы не вызывали у него особого энтузиазма, но Соня никогда не говорила миссис Лейес об этом.

В тот день, войдя в дом своего друга, она нашла Нестора в постели — он лежал, повернувшись лицом к стене. Простыни были испачканы и скомканы. Соне потребовалось не меньше сорока минут, чтобы привести в порядок самого Нестора и его постель. Он был в подавленном состоянии и не произнес ни слова, пока Соня хлопотала вокруг него, поэтому она стала читать наизусть стихи Редьярда Киплинга. Она знала, что ему нравятся стихи этого поэта прошлого века, в особенности мистические.

Ее сердце разрывалось при мысли, что придется оставить Нестора в полном одиночестве. Впрочем, она сделала для него все, что могла, и к тому же опаздывала на работу. Дизайнерская фирма, в которой она работала, располагалась в двухэтажном красном здании, окруженном невысоким забором, за которым буйно разрослись пальмы и гибискусы.

Почти вбежав в свой кабинет, она поспешно уселась за стол. Являясь одним из трех совладельцев фирмы, она занималась закупкой фурнитуры и прочих аксессуаров для мебели. Секретарь принесла ей огромный список срочных звонков, на которые ей предстояло ответить как можно скорее. Она была настолько занята, что даже не успела обговорить со своей помощницей тему предстоявших во второй половине дня переговоров, хотя, как правило, всегда делала это.

В половине первого, когда в животе у нее уже урчало от голода, в кабинет просунула голову Кэрол, ее помощница.

— Прошу прощения, — сказала она, — только что позвонили из электрокомпании, обслуживающей ваш район. У вас не отключалось электричество?

Соня кивнула, продолжая раздумывать над тем, как лучше вести себя с Элен Райт, встреча с которой была назначена на вторую половину дня.

— Да, как раз сегодня утром у меня не было света.

— Они говорят, им нужно войти в дом, чтобы выяснить причину.

— Хорошо, назначьте встречу на...

— Они говорят, это нужно сделать немедленно. — На веснушчатом личике помощницы появилось сочувствующее выражение. — Кажется, у них колоссальная авария, связанная с газопроводом, и они говорят, что дело не терпит отлагательств...

Выругавшись про себя, Соня сказала:

— Ну хорошо, скажите, я сейчас приеду. И еще, Кэрол, отмените встречу с миссис Райт. Я позвоню вам, как только выясню, сколько времени мне придется провозиться с этими электриками. Надеюсь, нам не придется отменять другие встречи.

Как только Соня села в машину и отправилась домой, начался дождь, вернее ливень, как это часто бывает в Южной Флориде. Воздух немедленно наполнился ароматом влажной тропической зелени. Оглушительно грохотал гром, из-под колес несущихся по шоссе автомашин летели фонтаны брызг.

Внезапно Соня поймала себя на том, что вместо дела думает о Лью Кроукере. Ей захотелось позвонить ему, и она пообещала себе, что непременно сделает это, как только выдастся удобный момент. К своему немалому удивлению, она испытывала к нему нешуточную симпатию. Странно, ведь она почти не знала его. Обычно она была осторожна с незнакомыми мужчинами, и ей требовалось немало времени, чтобы определиться в своих чувствах.