Отодвинув ее с дороги, Льюис прошел в гостиную и налил себе виски.

— Фредди, он мошенник.

— Это правда ты? Ты устроил пожар?

Он принужденно рассмеялся.

— Нет. Конечно, нет.

— Но ты действительно занимал у него деньги?

Льюис облизнул губы.

— Да.

— Сколько?

Он отпил глоток.

— Пятьсот фунтов.

— Пятьсот! — Фредди опустилась на диван. Ее затошнило. — Ты сказал, что он мошенник. Зачем было занимать такие деньги у мошенника?

— А ты как думаешь? — Он сел рядом с ней. — Банк мне отказал. Мы разорились бы еще полгода назад, если бы я не раздобыл наличность. Что мне оставалось делать? По-твоему, я стал бы занимать деньги у человека вроде Фрэнка Кайта, будь у меня другой выход?

— Ты должен был мне сказать.

— Чтобы ты знала, что мы катимся под откос? Чтобы снова увидеть у тебя на лице это вечное долготерпеливое выражение: бедняжка Льюис, у него опять ничего не вышло?

Разъяренная, она выкрикнула:

— Это ты поджег мастерскую, Льюис?

— Фредди, прекрати. Дай мне передышку. — Он вытащил из кармана пачку сигарет и сунул одну в рот.

— Я хочу знать правду. — Она крепко стиснула кулаки. — Ты обязан мне сказать. Мы должны доверять друг другу.

— Доверять? — Он развернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. — А ты сама доверяешь мне, Фредди? Если честно?

Она не смогла ответить.

— Я так и думал, — с горечью произнес он.

— Ты сказал страховщикам, что выходил тем вечером из дому? Сказал, Льюис?

Он щелкнул зажигалкой. Потом, нахмурив брови, качнул головой.

— О боже! — Она зажала рот ладонью.

— Если бы я сказал, они ничего бы не заплатили. — Внезапно гнев его растаял; она увидела, что он совершенно разбит. — Они всё вынюхивали, вызнавали. В банке им сказали, что я задолжал пятьдесят фунтов; я не мог списать все на какую-нибудь вымышленную яхту, которую мы построили, потому что это было легко проверить.

Она прошептала:

— Ты лгал мне.

— Да. Мне очень жаль. Я не должен был так поступать. Но я не знал, что делать. Я боялся все потерять. — Он вынул изо рта сигарету. — Бизнес… наш дом… я мог бы смириться с их потерей, Фредди, но я не могу потерять тебя.

Она вспомнила про Джека Рэнсома, и по спине у нее пробежала дрожь.

— Льюис…

— О, я знаю, что потерял тебя уже давно. — Он слабо улыбнулся.

— Нет, Льюис.

— И ты знаешь, что я прав, — спокойно сказал он. — Я вижу по твоим глазам, Фредди. Мне ужасно жаль, что все так вышло: что приходилось постоянно бороться, держаться на плаву, вечно притворяться.

— Тебе не надо притворяться передо мной.

— Не надо? Да меня тошнит оттого, что ты постоянно меня жалеешь, от всех этих попыток и провалов. Я боялся, что ты уйдешь от меня, если узнаешь, как плохи наши дела. Если честно, я и сейчас боюсь. Боюсь, что как только этот разговор закончится, ты встанешь и выйдешь за дверь.

— Я не уйду. — Фредди заставила себя это сказать. — Не уйду, Льюис, обещаю.

— Мы лишимся дома, Фредди.

— Дома?

— Кайт берет немыслимые проценты. За это время сумма займа удвоилась. На нее уйдут все деньги по страховке и все, что мы выручим за дом. — Лицо у него было бледное, изможденное.