Вода в ванной стихла. Хлопнула дверь, я обернулся на приближающиеся шаги. Лицо Влада было красным и мокрым — забыл положить туда полотенце.

— Зачем? — хрипнул он то ли с удивлением, то ли с возмущением.

— Я знаю, что ты бомжуешь. Ночью заморозки, ты только из больницы, ну и вот…

— Но я ведь тебе никто!

— Кто знает, как мокра вода, как страшен холод лютый, — процитировал я в который раз.

— Спасибо. Огромное человеческое тебе спасибо!

И что это значит? Он слезы, что ли, побежал прятать в ванной? Влад чиркнул спичкой, зажигая газ, поставил чайник на огонь.

— Насчет денег не волнуйся, отдашь, когда сможешь. Но дальше — все сам.

Влад сморщил нос, мотнул головой.

— Конечно. Просто… ты не представляешь… ты меня просто спас, когда все свои, то есть те, кого я своими считал — друзья, родственники, любовницы — шарахаются, как от зачумленного… Никогда не думал, что буду в такой жо… в общем, попаду в трудную жизненную ситуацию. И знаешь что? — Он вскинул голову. — Что бы ни случилось, ты можешь на меня рассчитывать, я тебе жизнью обязан.

— Рад, что тебе понравилось. Обживайся, тут есть все необходимое. Но завтра и правда надо сходить на рынок, присмотреть тебе торговое место, и ты мне нужен на переговорах с администрацией.

— Во сколько? — с готовностью спросил он.

— В три. Давай на Таганке что-нибудь поищем. Место оживленное, там птичий рынок и должны быть овощные ряды. Прямо на станции и встретимся.

А еще где-то там торгует Виталя, который меня всему этому научил. Посмотреть бы на него молодого!

Влад перебрал продукты, высыпал в блюдце галетное печенье.

— А это… Это ведь тоже денег стоит! И вещи на матрасе — это мне?

— Ну а кому еще?

— А дальше я сам. — Влад сжал кулак. — Мне всего-то опора нужна была, чтобы оттолкнуться, и теперь она есть.

— Вот и славно. До завтра, Влад! Извини, бежать надо, меня ждут.

Олег там, наверное, все распродал и околел. Захватив свою лампу Аладдина и сунув икону в рюкзак, который от постоянной носки выцвел и поистрепался, я собрался бежать на электричку, но Влад сказал:

— Давай я с тобой. Во-первых, соли нет, надо купить, во-вторых, район опасный, видел, какие тут чудовища обитают?

Словно подтверждая его слова, в коридоре хлопнула дверь, донесся женский крик, звуки борьбы.

— Женя! Женя-я-я! Перестань, ты его убьешь!

Еще хлопок двери, и другой возглас, женский, командирский, как у тетки Чумы:

— А ну пошли к себе, черти! Милицию вызову!

Вспомнились гопники, с которыми пришлось сцепиться, и возражать я не стал.

На торговую точку я попал только в полшестого. Свернув торговлю, Олег сидел на ящике, ждал. Увидев меня, подался навстречу и отчитался:

— Еще тринадцать штук. Вот. — Он отдал деньги и протянул листок, где написано, чего и сколько он продал.

Я отсчитал ему зарплату и сказал:

— Извини, задержался.

Тряхнув деньгами, Олег как-то грустно улыбнулся.

— Да брось. Я не в обиде, это раз, два — ты так торопился, что я не успел кое-что сказать, — он скривился, помолчал немного, огляделся и продолжил тише: — Труп кавказца-наркомана нашли в лесу. Пальцы переломаны, глаз выколот… Такие дела.

— Так и думал, — вздохнул я. — Надеюсь, ты отцу про заинтересованность Алекса ничего не сказал?

Олег проигнорировал мой вопрос, его волновало другое.

— Вот скажи, Алекс ведь знал, что так будет, да?

— Не в деталях, — ответил я.