— Ложись у меня. Там хватит места.

Белик с неожиданной теплотой сжал ее руку.

— Спасибо, тетушка. Спасибо за все.

— Что значит, не действуют яды? Как? Совсем?! — неверяще переспросил Элиар, шаря глазами по бледному лицу мальчишки.

— Не, — вяло отозвался пацан. — Даже «Золотая пыльца» не взяла, хотя меня в свое время чем только не травили! Но все, как видишь, крупно обломались: меня так просто не убьешь!

Танарис пораженно покачал головой: вот так сюрприз! «Золотая пыльца» ненамного слабее «Черной смерти»! Всего одна щепотка, распыленная в комнате, к примеру, вечером, — и можно гарантировать, что следующим утром находящиеся в помещении не проснутся! Интересно, где Белик успел на нее напороться? Похоже, мальчишка полон тайн, как сокровищница темного владыки! Правда, подарочек еще тот — едва сами не прибили по дороге, но ради таких изумительных способностей можно кое-что и стерпеть.

— А чего ж ты тогда издыхал вчера? — опомнился наконец Весельчак. — Да так правдиво, что я аж поверил. И кровищи-то лило, кровищи… будто из свиньи на убое.

— Сам ты хряк. Свинтус неблагодарный!

— Белик!

— Отстань! Я злой, голодный и страшно устал, — отмахнулся мальчишка, неловко забираясь в повозку и накрываясь рогожей с головой. — Тебе бы полдня шкандыбать с больной ногой по ухабам! Дядько, покорми Карраша, потому что я сейчас отключусь, а он у меня такой нежный…

Пацан зевнул, устраиваясь поудобнее, и почти сразу затих, задышав ровно и спокойно, как младенец на руках у матери. Похоже, уснул, проявив достойную восхищения поспешность, но при этом не забыл подтянуть магическую палку к животу и вцепиться в нее руками, чтобы ни одна собака не покусилась на его сомнительное и опасное для жизни сокровище.

Повариха уперла руки в бока.

— Так, а ну, расходитесь! Чего застыли?! Хватит таращиться, не то глаза потеряете! Пусть малыш отсыпается. Илима, слышала? Не трогай его! А вы, балбесы, даже не вздумайте помешать, не то со мной дело иметь будете! Так приголублю, что потом не встанете!

— С ума сойти можно… — пробормотал герр Хатор, опуская обнаженный клинок. После чего, все еще не в силах прийти в себя, как-то потерянно сел на землю. — Урантар, я действительно не сплю?

Дядько хмыкнул:

— Понимаю, в это трудно поверить, но малыш на самом деле нечувствителен к ядам. Поначалу, конечно, ему приходится помучиться, но в последний момент процесс почему-то обращается вспять. В том смысле, что когда нормальному человеку положено помереть, Белик на время впадает в глубокую спячку, как медведь зимой, а просыпается уже здоровым.

Он оглядел окаменевшие лица попутчиков и усмехнулся.

— Я по первости чуть с ума не сошел, когда понял, что он траванулся какой-то гадостью. Три дня от него не отходил, все ждал, когда помрет. Но этот нахал вдруг открыл глаза и совершенно спокойно поинтересовался, что у нас на обед, и чем он вдруг заслужил такое почитание, что возле его постели сидят трое седых ветеранов и горько плачут в подушку… Гм, помню, здорово его тогда выдрал: малыш еще долго сидеть не мог. И второй раз, и третий тоже… а потом привык.

Гаррон покосился на уснувшего мальчишку.

— Привык, говоришь?

— Со временем ко всему привыкаешь, — странно улыбнулся Страж.