Я должен был позволить им забрать тебя.
Мими пожала плечами.
— Почему ты здесь, Мими? Означает ли это, что ты вернулась к нам, ко мне?
— Никогда, — сказала она. — Джек ждет меня. — Она хотела привести его в ярость, чтобы он боролся. Она могла втянуть его в это, используя, мужское тщеславие против него.
— Джек не ждет тебя, и мы оба это знаем, — сказал Кингсли. — Так в чем твоя игра? Почему ты здесь?
— Я здесь для тебя. — Она откинулась на спинку стула и оттолкнула ее ногой вперед, пиная коленом Кингсли так сильно, как только могла. Он подогнулся, и она смогла пройти мимо него и обнажить свой меч.
— Борьба до конца, не то, что ты хотел? — Она резко тяжело, с целью причинения какой — то раны, достаточно, чтобы взбесить Кингсли.
Он был быстр, хотя он бросился в сторону, прежде чем ее меч смог добраться до него. Его оружие было в руках, прежде чем она увидела его, но она была слишком быстрой, она парировала его, и металлические мечи схлестнулись в воздухе. Эхо прошло сквозь комнату.
— Так не должно быть, — сказал он, когда они боролись.
— Это единственный способ, закончить все это, — сказала она.
— И это должно закончиться. Ты должен был убить меня, когда у тебя был шанс.
— Я мог бы сказать то же самое тебе, — сказал он.
Они сражались на равных, блокируя удары друг друга. Как всегда, Мими была поражена тем, как хорошо они подходили друг другу. Она не должна думать о том, что хочет победить в этой борьбе, это было все, что она могла сделать, чтобы сохранить его жизнь.
А потом, вдруг, она не могла стоять больше. Кингсли оттолкнул ее к книжным полкам, и, хотя она держалась на одной из лестниц, чтобы уйти от него. Он использовал свой меч, чтобы разрушить лестницу, на которой она стояла, она упала.
Кингсли стоял над ней, его меч был на ее горле.
— Я собираюсь дать тебе один последний шанс, — сказал он.
— Я не хочу, тебя убивать. Но я не могу ставить под угрозу все, что мы отстаиваем. Люцифер не может вернуться на небеса. Я не позволю этому произойти. Скажи хоть что — нибудь, чтобы я не делал этого. Пожалуйста.
Но Мими молчала.
СОРОК ЧЕТЫРЕ
Томазия (Флоренция, 1452)
Томи проснулась обессиленной в своей собственной спальне. Из окна она видела красные крыши города, которые солнечный свет окрашивал в терракотовый. Почему ее тело так болит? Последнее, что она помнила, как работала над своими скульптурами до поздней ночи. Но когда она посмотрела на них, они показались ей незнакомыми. Кто были эти люди: женщина на земле, и двое мужчин, стоявшие над ней?
Она замерзла, дрожь прошла по ее телу, в котором болела каждая мышца. Что же произошло? Почему она не могла вспомнить?
И где была Андреас?
Последним ее воспоминанием было клеймо Серебряной Крови у человека, которого они догнали на вершине незавершенного купола Брунеллески. Незнакомца в капюшоне, несущего на себе знак Люцифера.
— Я упала? Почему все так болит? — спросила она.
— Да, — кивнул Андреас. — Кроатан атаковал тебя заклинанием крови.
Людививо и я перепробовали все, чтобы оставить тебя здесь, с нами в этом цикле.
— Заклинание крови! Как долго я спала?
Он сказал ей, и она не могла поверить в это. Так много месяцев.
Андреас сидел у ее кровати и положил голову ей на плечо.
Она притянула его к себе.
— Они становятся сильнее, наши враги.
— Да, — пробормотал он.
— Не смущайся, любовь моя. |