|
Липкий от крови каблук, нацеленный Эвану в колено, промахнулся, и обратным ударом Эван послал на землю вожака банды. — Сука! — взвизгнул вожак, поднимаясь на ноги. — Мочить его! Адепт Тьмы хохотал, прислонившись к стене. Но раненый парнишка, который мог бы удрать, вместо этого схватил заколку из своих длинных волос и отбил ею нож от ребер Эвана, дал ему силы сделать то, что он сделал. Из сложенных ладоней вырос огромный огненный меч. И схватка закончилась быстро. — «И изгнал Адама, — заявил, потягиваясь, Адепт Тьмы, — и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни». Эван вздохнул и втянул в себя полосу света. — Вот тебе еще цитата, если хочешь, — ответил он устало, проводя рукой по лицу. — «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир Я пришел принести, но меч». — И покроет тьма землю, и помрачатся сердца человеческие. — Ты подтасовываешь цитаты. Господь наш этого не говорил. — Ну и что? — пожал плечами Адепт Тьмы. Он грациозно двинулся по аллее, уверенный, что Свет чрезмерно растратил свою силу и не будет серьезным противником — теперь. Его даже удивило, что у Света остались силы разогнать банду хулиганов: он знал, скольких трудов стоило успокоить толпы на стадионе. Он прямо тогда мог взять его тепленьким, стереть на время с лица земли — но что за удовольствие, если Свет даже не узнает, кто нанес удар? К счастью, Свет настолько предсказуем, что его ничего не стоит поймать. И, к счастью, его ударные войска истощили Свет еще больше. Он бы ничего не имел против, если бы они эту работу и закончили, но так даже лучше. Адепт Тьмы поднял руку и хлестнул. Эван усмехнулся и перехватил удар — куда девалась его видимая усталость! Серебряные браслеты остановили бич Тьмы и разбили его на тысячу безвредных осколков. Откуда столько сил вернулось сразу — Эван не знал, но радовался наплыву мощи. Темный Адепт был ошеломлен. Эван, не давая ему опомниться, с волчьим оскалом бросил с десяток сверкающих дисков и увидел, как один из них пробил наспех воздвигнутую защиту, и Адепт Тьмы вскрикнул от боли. Эван со сверкающими глазами вскинул руки и сомкнул их… …В пустоте. Он стоял один в пустой аллее с раненым мальчишкой и трупом его друга. Напрягая чувства, как только мог, он все равно не уловил ни малейшего следа Адепта Тьмы. Эвана отвлекло рыдание. Он мягко опустил руку и тронул мальчика за плечо, давая утешение и облегчая боль. — Ричарда убили, — шепнул мальчик сквозь окровавленные пальцы. — Я вижу. Из-под слипшихся ресниц глянули карие глаза. — А можешь его оживить? — Нет. — Но ты же заставил этих, — голос дрогнул, — исчезнуть. — Правда, — признал Эван. — Но смерть я победить не могу. Руки упали с лица, одна легла на коченеющую спину Ричарда. Парнишке было никак не больше пятнадцати. Из пореза поперек щеки продолжала стекать кровь. — Кто ты? — спросил он. — Я — воин против Тьмы, Мэтью. — При звуке своего имени мальчик вздрогнул. — Ты тоже стал им этой ночью. И да будет твой шрам знаком воина. Носи его с гордостью. И Мэтью остался один. — Да уж, с гордостью, — фыркнула миссис Рут, тяжелыми шагами выходя из тени. |
